– Думаете? – после затянувшейся паузы спросил молодой специалист.
– Определенно. У меня все, – сказал биолог и занял свое место в зале.
С докладами выступило еще четыре человека, но Резников уже погряз в раздумьях. Ему показалось, что решение вопроса найдется в ближайшее время, и что подчинить подопытного невозможно, а нужен тот, кто будет хотеть подчиняться. Среди людей такой вариант найти ему вряд ли удастся, разве что изменить собственного ребенка. Но ни жены, ни детей у молодого человека не было, да и такое решение абсолютно не гарантировало подчинения и отсутствия агрессии.
***
Шли месяцы. Это было сложное время не только в научном плане. Военный конфликт разгорался с новой силой. Талибы перебрасывали войска из Пакистана. Это служило большому приросту раненых, из которых большинство было «тяжелыми». Теперь, когда выяснилось наверняка, что в перевоплощенном состоянии раненые и мертвые солдаты не представляют ценности, так как оказались психически нестабильны, ученым, занимающимся научной работой, приходилось большую часть времени проводить в отделении хирургии. Куратор давил на Резникова и даже угрожал тюремным сроком, если за отведенное время руководитель не сможет продемонстрировать готовую работу или внушающие доверие к молодому специалисту наработки. Руководителю секретной лаборатории порой казалось, что со дня на день ему позвонят «сверху» и прикажут возвращаться домой, а возможно, приедут, чтобы арестовать. Следовать инструкциям, данным «сверху», не было сил и желания. К тому же, куратор совершенно не хотел, да и не мог понять, что из человека готового экземпляра не получится. Возникали мысли бежать, однако, куда и каким образом ученый не знал.
Резников вышел из операционной, размещенной на третьем этаже. Изнуряющая жара, колоссальный объем работы и отсутствие решения по основному роду деятельности, ради которого он рискует жизнью в этой Богом забытой дыре, делали молодого человека апатичным, лишенным сил и желания стремиться к новым свершениям и открытиям. Вместо вида достойного в будущем величайшего ученого, он носил майку, халат, спортивные штаны с оттянутыми вперед коленями или короткие шорты. Поверх такого незаурядного для врача гардероба на распашку был надет медицинский халат. Теперь он не носил галстуки, рубашки и кожаные туфли с отполированными до блеска носами. Лицо скрывала щетина, прическа была взъерошена, а вместо одеколона можно было услышать пары распада этилового спирта. Здесь, посреди провинции Баглан, он никого не шокировал своим видом. И пациенты, и коллеги не обращали внимания на ученого, к тому же, персонал находился в одной лодке с руководителем и тоже переживал за исход проекта, прогнозы которого были неблагоприятными.