«Где бы найти кавалера из восемнадцатого века?» – именно эти слова, сказанные начальником на работе всего пару дней назад, вспомнил Максим, слушая пьяный бред своего друга.
– Сам мне скажи, разве кому-то нужен мужик из прошлого века? – ныл Костя, размазывая сопли рукавом. – Я доисторический ма-а-амонт!
Максим застонал и вознёс взгляд к небу. Друг набрался до той степени, когда перестал переживать из-за своего внешнего вида. «А что это значит? – подумал мужчина и сам себе ответил: – Значит, тебе везти его домой.» Он наклонился к Косте, который методично постукивал лбом о столешницу.
– Эй-эй! Не убивайся ты так! Даже я знаю как минимум одного такого человека.
– Какого человека?
– Который не прочь замутить с таким доисторическим мамонтом, как ты.
– Правда? – На пьяном лице друга проступила надежда, которая, впрочем, так же быстро сменилась лёгким испугом, а затем страхом. Костя сморщился, как перезрелая слива и снова зарыдал: – Ты специально меня успока-аиваешь! Нет таких люде-ей!
«М-да! Терпеть тебя пьяного – вот непосильная задача.»
Но Максим всё же улыбнулся. Он знал Костю так давно, что считал его своим братом. Глядя на расклеившегося друга, он мысленно поправил себя – «младшим братиком».
– Я познакомлю вас!
– Чего? – Костя понял голову от стола, который снова испытывал на прочность лбом.
– Если ты мне не веришь, братик, я вас познакомлю!
– Ты познакомишь «нас»?
– Я знаю человека, который рад был бы встречаться с таким доисторическим мамонтом, как ты. И я вас познакомлю!
– Так ты не врёшь? Чтобы меня успокоить?
На лице друга снова мелькнул плаксивое выражение, но он справился с собой и не заплакал.
– Нет. Я не вру. – Максим вдруг понял, что это действительно хорошая идея: познакомить двух его абсолютно непохожих, но, кажется, абсолютно подходящих друг другу друзей. – Я познакомлю вас!
– Спаси-и-ибо! – заорал Костя, схватил за его руку и начинал реветь – теперь уже от радости.
– Оу! – взвыл Максим, стараясь избежать участи быть измазанным соплями счастья.
* * *
Костя собирался долго. Подобрал костюм, чтобы подчеркнул фигуру и одновременно не стеснял движений. Долго примерял к нему разные аксессуары. Хотелось пойти без галстука, но рубашка, застёгнутая на все пуговицы и «без ничего» не смотрелась совсем. Чего-то не хватало. Можно было просто расстегнуть пару пуговиц – Максим всегда так делал и ему советовал. Но для Кости пара расстёгнутых пуговиц были сродни тому, чтобы пойти на встречу голым. Внутреннее чувство перфекционного прекрасного требовало заполнить пустоту под воротником, и мужчина выбрал тонкий галстук. «Не рабочий вариант, но и не плебейское ”ничего”,» – довольно подумал он. Добавил любимый серебряный зажим. Посмотрел в зеркало и отругал себя вслух:
