Я морщусь на свои шлепанцы, которые оказались не лучшим выбором для ходьбы.
— Нет, не сейчас. Но спасибо. Ты был прав, ходьба помогла. — Мы поднимаемся по ступенькам ко мне домой. — Так ты любитель бега?
Он отпирает дверь и впускает меня.
— Э-э, нет. То есть да, но на четырех лапах, — говорит он с сексуальной ухмылкой, от которой у меня слабеют коленки.
Я останавливаюсь и приподнимаю к нему лицо с моим лучшим умоляющим взглядом.
— Я хочу увидеть. Покажешь мне своего волка? Пожалуйста?
Он обнимает меня и прижимает меня к очень внушительной эрекции. Я вижу, как нерешительность играет на его лице.
— Я не могу, детка, — говорит он на выдохе.
Я пытаюсь скрыть разочарование. Пытаюсь вспомнить, почему мы не можем этого сделать. Мы не пара. И никогда ею не станем. Мы под запретом друг для друга.
Чертовы Ромео и Джульетта.
Думаю, я поставлю танец на эту тему, когда буду выступать. Брошусь с балкона в прыжке, который заставит зрителей ахнуть, прежде чем тарзанка подхватит меня за лодыжку.
Боже мой, не могу поверить, что действительно думаю о том, что у меня и правда будет выступление.
— Итак, мне нужен список всего, что тебе нужно на складе. Оборудование и все остальное.
— Джаред… — Я отступаю, вырываясь из его объятий. Мы не встречаемся. Не пара. Я не могу использовать его склад для моего шоу. Не тогда, когда все будет стерто из моей памяти менее чем через две недели. — Ценю твое предложение, но не могу его принять. Я должна сделать это сама.
Глава 8
Джаред
Я хочу возразить, но она упрямо поднимает подбородок, который нахожу таким очаровательным.
Дерьмо.
От разочарования сжимаю кулаки, но удар в стену не поможет. Анджелина отступает, отбрив меня. Как она и должна.
Мне нет места в ее будущем. Неправильно с моей стороны пытаться влезть в него. Но будь я проклят, если позволю ей отказаться от своей мечты. Увянуть и умереть под влиянием ожиданий предписанного совершенства.
Анджелина снимает шлепанцы и идет на кухню.
Я следую за ней, не в силах оставаться в стороне от ее дел. Она достает салат и помидоры и нарезает их в миску.
Наверное, она хочет есть именно это, но мой волк рычит от вида овощей. Она считает, что весит слишком много, чтобы быть балериной. Морит себя голодом, чтобы вписаться в какую-то форму, которую я хочу разрушить нахрен немедленно.
— Ты хочешь это съесть? — спрашиваю ворчливее, чем хотел.
Она поворачивается и кладет руки на бедра, выставляя одну ногу вперед.
— Я не могу каждый вечер есть с тобой уличные тако и пиво, волчонок. — Она шлепает себя по бедрам. — Не хотелось бы получить «письмо толстяка» от преподавателей.