— Хорошо, давай побеседуем, — неожиданно кивнула я, останавливаясь и поворачиваясь к нему.
Карета тоже замерла.
— Прошу.
Филипп не стал ждать помощи слуги и сам соскочил со ступенек, открывая передо мной дверь и подавая руку, которую я успешно проигнорировала. Его помощь мне точно не требовалась.
Я легко поднялась внутрь и стала ждать.
Что-то же ему было от меня нужно. Не мог же Филипп так рисковать и добиваться разговора, чтобы обсудить погоду или наше совместное прошлое.
— К центральному парку! — велел мой бывший жених извозчику и уселся напротив меня.
Карета медленно тронулась.
— Здравствуй, Ник.
— Уже здоровались.
Я спокойно смотрела на его красивое лицо и не испытывала ровным счетом ничего.
Разве что легкую грусть. Ведь когда-то я его любила или думала, что любила.
— Понимаю, ты злишься на меня и имеешь на это полное право, — зачастил мужчина, теребя массивное кольцо на пальце.
— Не злюсь, — перебила я. — И давно простила.
— Ч-что?
Судя по всему, такого он от меня точно не ожидал.
Очевидно, Филипп десятки раз мысленно прогнал эту встречу и разговор, но такой исход не предусмотрел и теперь не представлял, что делать и как быть. Мой ответ никак не вписывался в пламенную речь, которую он для меня заготовил, и это выбивало мужчину из колеи.
— Ты не злишься? — переспросил он, поправляя идеально уложенные волосы.
«Нервничает. Интересно, к чему бы это?»
— На тебя — нет, — отозвалась я, поправляя воротник пальто. Внутри было тепло благодаря магическим камням, которые богатые граждане вшивали в корпус своих карет. Они регулировали температуру: летом создавали искусственную прохладу, зимой грели, словно печка. — Это бессмысленно, Филипп. Злиться на тебя совершенно бессмысленно, — добавила я.
— Но… я не понимаю. Ты простила меня? И мы можем продолжить…
От надежды в его голосе меня едва не передернуло. Неужели я походила на полную дуру, готовую все простить и забыть?
— Подожди, — вновь перебила я бывшего жениха. М-да, как-то раньше он мне казался более сообразительным. Может и хорошо, что у нас с ним ничего не получилось. — Я злюсь на себя, — пояснила я. — За то, что приняла наши отношения слишком близко к сердцу. Вот и все.
— Мне жаль…
— Чего именно? — тут же встрепенулась я. — Что я потеряла наследство, и ты лишился перспективной невесты или того, что вообще связался с моей семьей?
— Ты все-таки злишься на меня, — с каким-то облегчением произнес Филипп, проигнорировав мои слова.
— Нет, но ты можешь думать все, что угодно.
— Я люблю тебя, Ник. Я все еще люблю тебя и не могу забыть, — вдруг признался он и попытался взять меня за руку.