А ведь с них станется.
Наученные своим непростым опытом, эти двое перестраховщиков наверняка сделают всё, чтобы сыновья не столкнулись с теми же проблемами.
Наши сыновья.
Стоит только подумать о них, и мои ладони сами собой тянутся к животу, чтобы ласково накрыть то место, где растут две горячо любимые мною искорки. С каждым днём мне всё сильнее кажется, что я реально ощущаю своих малышей, ощущаю их тепло, их любовь. Это папы у нас все такие сдержанные и суровые, а мои крошки на эмоции для своей мамы никогда не скупятся.
Интересно, какими они будут? Наверняка похожими на своих отцов. Но может, и от меня хоть что-то возьмут. Волна тепла и обожания буквально затапливает сердце, заставляя блаженно улыбаться. И теперь даже воздух Маран-дэш не кажется больше тяжёлым и гнетущим. В косых лучах света, падающих на белый каменный пол мне всё отчётливей мерещатся быстро мельтешащие детские ножки. И вскоре я явственно вижу двух мальчишек лет десяти с виду, бегущих впереди нас. Беловолосого и тёмненького. Статных, таких невероятно красивых. И неожиданно… красноволосую маленькую девочку, которую они оба держат за руки. Её волосы, словно язычки пламени, развеваются позади.
Это… это что? Опять видение?
Я даже замираю на миг, ошарашенно всматриваясь в тающие образы. И буквально заставляю себя сделать следующий шаг.
Потом, после прогулки, расскажу А-атону. И пока он мне сам не скажет, что это действительно видение, а не просто игра моего воспалённого воображения, или ещё что-то, я не буду накручивать себя по этому поводу.
Гулять по настолько масштабному архитектурному сооружению оказалось всё-таки довольно утомительным занятием. И в какой-то миг я поняла, что ноги буквально гудят с непривычки.
Но мы к этому моменту как раз вошли в очередной зал, на этот раз в форме почти идеального цилиндра. Если не считать потолка, расчерченного на сегменты странной формы, и противоположной от нас стороны, немного срезанной странной плитой.
Почему плита мне показалась странной? Сложно объяснить. Она просто отличалась от всего, что до сих пор довелось увидеть. Не только в Маран-дэш.
Перед нами возвышался огромный монолит из металла, напоминающего золото. Искусная гравировка по всей поверхности так и притягивала взгляд. Чем ближе мы подходили, тем больше деталей можно было рассмотреть, словно узоры оживали, менялись, играя бликами и формами.
Мои сэ-аран подвели меня совсем близко. А потом, пока я стояла с раскрытым от изумления и восторга ртом, рассматривая сложнейший геометрический рисунок на отливающей золотыми бликами поверхности, оставили меня одну, вдвоём шагнули практически вплотную к этой гигантской плите и синхронно прижали к ней ладони.