Не понятно сколько она так простояла. Быть может, доли секунды, а может быть несколько минут. Ясно лишь то, что она этого зрелища никогда не забудет. Эта пелена дыма словно тюль, прикрывающая картину, придавала интригу, вербовала стать невольным свидетелем человеческой боли.
До ушей стали отчётливо доноситься крики как раненых, так и бежавших им на помощь людей. Вагон. Поезд стоял на платформе со всё ещё открытыми дверьми, одни из которых были безобразно раскуроченные. Осколки стекла были везде на полу. Даже соприкасаясь со всем этим лишь взглядом, она чувствовала, как ей казалось, трагедию каждого человека в её поле видимости. А скольких она ещё не видит?
Определённо что-то случилось. Кто-то кричал о взрыве, но возможно это была просто поломка состава или технический сбой. Всё может быть.
А если терроризм? О нём так много и часто говорят, но обычно это всегда оказывается бредом. Сколько можно мусолить об одном и том же? Терроризм кому-то выгоден, ведь не зря же поступают сначала угрозы, чтобы получить какую-нибудь за это всё выгоду. Ну, а что если это правда? Ведь это Москва, здесь всегда много народу. Лучшего места, пожалуй, и не найти, чем переполненный вагон метрополитена. И всё же в это не особо верится.
Она стояла и просто смотрела как заворожённая. Не понятно что нужно было в этой ситуации делать. Она же не спасатель. Ей казалось, что если она сделает хотя бы шаг навстречу всей этой картине, то больше никогда уже не будет спать спокойно. Прощай тогда её работа над собой с помощью всех этих книг по психологии. Привет новым комплексам, страхам и треволнениям. А ведь она ещё не преодолела стресс от новой работы.
Как же всё в жизни сложно. Мысли улетали куда-то в сторону под неясные стоны наиболее близко сидящих людей. Кто-то прошёл мимо неё в окровавленной куртке. Послышались вои сирен, на станции снова стало ещё более оживлённо, чем было. Праздные наблюдатели снимали происходящее на телефон, наверное потом это покажут по всем каналам и перешлют по социальным сетям. На их место заступили быстро суетящиеся люди в разной форме. Через дым плохо было видно, да она особо и не рассматривала. Они явно знали что делают. Быстро приносили носилки, проверяли пульс, осматривали раны.
Всем не поможешь. А скоро здесь ещё будут скорые. Сейчас весна. Наверное всех этих бедолаг вынесут отсюда наверх из вестибюля метро, чтобы машинам было проще их забирать. А сейчас ещё холодно. Хоть и конец месяца, а всё-таки ещё март на дворе.
Она зябко поёжилась и шумно выдохнула, встряхнувшись от оцепенения. По телу пробежали мурашки и её даже передёрнуло, как это бывает от холода. Нет, она не замёрзла, но ситуация была крайне напряжённая. Окинув платформу насколько хватало взгляда, она заметила парня в салатовой куртке. Он нагнулся к какой-то женщине с ребёнком. Было не понятно живы ли они оба или нет. Но раз он с ними разговаривал, значит, наверное живы.