Я не знаю, сколько я прошел, но судя по отсутствующему свету в окнах домов, я гулял уже несколько часов. Мои ноги дико устали, и я решил найти место, чтобы присесть. Мне приглянулась детская площадка, расположенная во дворе между многоэтажками.
Песочница, горка и качели были слабо освещены тусклым светом фонаря. Я присел на длинную лавочку прямо рядом с одним из фонарей.
Было холодно, потому руки мне пришлось держать в карманах, а с каждым выдохом я выдыхал теплый пар.
Мне стало интересно, правда ли я проведу эту ночь под открытым небом. Возвращаться к младшему не вариант, у Хелен вернулись родители, а где жила Винтер я не знал.
– Гадство…
Вслух выдал я, но никто не ответил. Не удивительно, ведь я был на площадке в полном одиночестве.
По крайней мере, я так думал.
Я в очередной раз пошарил по карманам и кое-что нащупал. Вынув из кармана конверт, я покрутил его в руках, а затем и вовсе распечатал.
– «…любимые цветы – белые лилии, любимый цвет – бледно-голубой, любимый жанр книг – детективы, любимый жанр фильмов – драмы…»
Я перечитывал строки, которые сам когда-то и написал.
Лист А4 был полностью исписан различной информацией. Это сообщение было гарантом того, что младший выполнит свою работу, сблизившись с Винтер, а также это выполняло роль подушки безопасности на случай, если я вдруг исчезну. К моему удивлению, младший так и не раскрыл конверт с подсказками, хотя давно мог, и я бы его за это даже не осудил.
– Хотя, какая уже разница…
Я смял лист в плотный комок и бросил куда-то в темноту, где свет фонарей уже совсем не доставал.
«На обратном пути подберу и выброшу как положено.»
У меня не было никаких мыслей насчет дальнейших действий.
Я облокотился на спинку и посмотрел на ночное небо, на котором не было видно ни одной звезды.
«Что теперь со мной будет?»
Я закрыл глаза, и меня начала поглощать темнота.
Меня уже не беспокоил ни холод, ни что-либо еще. Все, чего я сейчас хотел – переместиться на пять лет в будущее, вернувшись к себе.
Возможно, моя воля могла бы переместить меня, но мысли о былых временах не дали ожидаемого эффекта – я все еще сидел на скамье в парке.
– Знаешь, мусорить – плохо.
Обратился ко мне кто-то из темноты.
Я узнал этот голос. Открыв глаза, я начал судорожно осматриваться по сторонам в поисках его источника.
– Ну ты чего, Морган?
Я моргнул.
Передо мной стояла девушка, появившаяся, словно из ниоткуда – невысокая худая бледная азиатка. На ней была светлая осенняя куртка, черные облегающие брюки и такие же черные ботинки. На шее, как и прежде, висела подвеска с полумесяцем.