— Мне ничего этого не надо. Я просто не верю, неужели ты готов так унижаться передо мной?
— Это не унижение. Просить прощения — это не унижение, — высказал свою точку зрения Кирилл.
— Я простила. Давно. Но жить с тобой не буду, — покачала головой Лена.
— Что, никаких вариантов?
— Сотри мне память! — развела руками Лена, — И я прошу тебя, оставь меня в покое, пока я не ославила тебя на всю страну, и не рухнул твой создаваемый годами авторитет безупречного мужчины!
— А что ты скажешь? — нахмурился Кирилл.
— А что мне сказать нечего? Во-первых, ты всем врал, что свободен, пока был женат, во-вторых, у тебя неуправляемое сексуальнее влечение ко всем особям женского пола, которое граничит с сексоголизмом, а в-третьих, ты вообще извращенец, живший с несовершеннолетней девочкой. Ну, а если и этого будет мало, то скажу, что ты меня сначала изнасиловал, а только потом стал со мной жить.
— Мне все это безразлично. Рассказывай, что считаешь нужным. Это твое право. Только ответь мне на один единственный вопрос.
— На какой? — удивилась Лена.
— Ты уже второй раз говоришь, что я тебя изнасиловал в ту ночь… Ты действительно считаешь, что это было насилие? — спрашивал Кирилл, а Лена сидела молча, с неким укором глядя ему в глаза, — Прошу тебя, не молчи. Умоляю, скажи, что это не так. Я же не насиловал тебя, — качал головой Штоколов, — Ты же не сказала «нет».
— Но и «да», я не говорила.
— Но я же говорил, вели мне остановиться в любой момент, и я остановлюсь. Ты же не сказала мне «стоп»? Зачем ты вешаешь на меня ярлык насильника? Неужели в твоем сознании, я и, правда, тогда взял тебя силой? Ответь, — просил ее Кирилл, и по его глазам Лена поняла, что играть этим не стоит.
— Ладно, извини, я просто так сказала. Это не было насильно. Я просто была дурой. Но я ни о чем не хочу жалеть. Все что, было, то было и я благодарна тебе за то, что делал меня счастливой. Но этот период в моей жизни прошел. И если я хоть что-нибудь для тебя значу, как ты меня только что уверял, просто отпусти меня. Позволь мне стать счастливой, пожалуйста, — просила его Лена, глядя в глаза.
— Если это единственное, чего ты хочешь от меня, то я это сделаю, — согласился Кирилл, окончательно наступив на собственное самолюбие, — Будь счастлива, моя родная. Я больше никогда не побеспокою тебя, — спокойно, довольно дружелюбно с легкой улыбкой обещал Кирилл, из последних сил сдерживая тот комок, что подкатывал у него к кадыку.
— Спасибо. Это очень много значит для меня. Я давно мечтаю жить своей жизнью, а не твоими желаниями…
— Конечно. Я сейчас уйду, оставив все то, что ты случайно забыла на столе в гостиной, если сочтешь нужным, то возьмешь, если нет, то оставишь здесь на столе, — высказался Кирилл, после чего встал и поставил на стол бумажный пакет, — Если когда-нибудь, захочешь вернуться, то знай, что я всегда жду тебя. Будь счастлива. Дыши полной грудью. Ты как никто этого достойна, — добавил Кирилл и направился к выходу.