— Это был Иван? — не могла не спросить Лена.
— Да…, - как-то отстраненно ответил Штоколов и словно о чем-то задумался, — Да, это был он. Он часто бывал у нас в квартире. Я даже подумать не мог, что такое может произойти…
— Эля ушла от тебя к нему?
— Если бы! Это было бы честнее, я думаю… А ему просто хотелось доказать себе, что он лучше, чем я… Я с ним дружил, дружил взахлеб, а он в глубине души со мной соревновался… Наверное, смотрел мне в глаза и думал: «А ведь я сплю с твоей женщиной, пока ты рассекаешь по катку»…
— Она изменяла тебе? — удивленно спросила Лена, словно до этого момента по рассказу этого предположить не могла.
— Да. Долго. Мы были вместе больше года и, наверное, год они спали вместе, в нашей кровати… И не только в кровати! Я поехал на интервью, но журналистка по дороге попала в аварию и сломала ногу. Естественно интервью перенесли. И я поехал домой. Мне казалось, что я во сне. Причем в глупом и мерзком. Заходишь в свою квартиру и слышишь, как стонет твоя женщина. Сразу как сканером оглядываешься вокруг, видишь чужую мужскую обувь, но ты не понимаешь, что это ботинки твоего друга, которые ты же ему и привозил откуда-то из-за границы пару месяцев назад. Ты мчишься на звук, и видишь… Ты понимал, что увидишь именно это, но все равно стоишь как парализованный. Тебе кажется, что это просто галлюцинация и не более! Твоя женщина и твой лучший друг, практически брат, на твоем кухонном столе! Она стонала так, как со мной никогда не стонала! Не знаю, как под ними только стол не развалился. Я сразу подумал, а сколько раз я ее после него? А сколько раз я ел за этим столом после того, как они тут… Подкатила реальная тошнота. Не передать словами, как это было мерзко. Мне было больно… Не думал, что так может быть. Не помню, что я говорил, что делали они. Помню, что выпихал обоих вон! Больше я их не видел. Но знал, что они вместе. Надо было просто все забыть и отпустить. Но я не смог…, - с сожалением покачал головой Кирилл.
Лена понимала, как непросто Кириллу с его-то непомерным честолюбием признаваться в том, что любимая женщина изменяла с лучшим другом, поэтому слушая не перебивая.
— Мое задетое самолюбие ныло каждый день, — продолжал Кирилл, — Так хотелось отомстить. Сделать ему больно… И себе хотелось доказать, что стоит мне ее пальцем поманить, как она с удовольствием окажется со мной в одной постели… Я был сам не свой, не мог успокоиться, все думал и думал… и сделал… Я был так собой горд! Не представляешь, что я испытал, когда пыхтел сзади нее и в спальню вошел Иван. Я смотрел на него и продолжал. Я думал: «Ты спал с моей девушкой, а я с твоей женой!» Я торжествовал… Я отомстил… Но я не подумал о тебе. Вернее, я не думал об этом как об измене… Я не хотел ее, и приятно мне не было, я просто хотел показать ему, какого это, видеть свою женщину в постели с другом! Но я ни на секунду не задумался, что изменяю тебе…, мне казалось, я просто мщу. Знаешь, я никогда ни о чем не жалел. Если бы меня спросили, вот сейчас зная, что Олимпиаду ты проиграешь, что Кристина от тебя уйдет навсегда, ты хочешь отмотать пленку назад и поехать с ней? Я ответил бы «нет». Но если бы меня спросили, хочешь отмотать сегодняшний день назад, я сказал бы «да»… Если бы это было возможно, я плюнул бы на предательство Эли и Ивана, на свое самолюбие и не сделал того, что сделал.