— Что ты сказал? Причем тут ты? Штокол? — многозначительно поинтересовался Олег, боясь своей догадки.
— Да все ты правильно понял. Лена — моя жена.
— Нет… Как так? Когда ты успел?!
— В январе. Никто не знал. Только ее родители.
— Что за тайна?
— Во-первых, ей только-только восемнадцать исполнилось, а во-вторых, из опыта знаю, что прессе лучше не знать о моей личной жизни.
— Поверить не могу! Она сказала, что вы год вместе…
— Это правда. Помнишь, ты попросил присмотреть за ней. Я присмотрел…
— Ты — извращенец! Ты — педофил! — тут же в глаза выпалил ему Олег.
— Да что вы все «педофил», «педофил», вы понятия не имеете, что значит «педофил»! Я просто ее люблю! Люблю! Что я виноват, что ей всего восемнадцать?!
— Было шестнадцать, это я так для справки, — не мог не напомнить Олег.
— Я знаю.
— Она была совсем ребенком.
— Совсем ребенок ты лет в двенадцать-тринадцать… Вот тогда ты действительно плохо понимаешь, что происходит и к чему может привести. И то начинаешь догадываться, что к чему.
— Не пугай меня, а то мне начинается казаться, что твои сексуальные подвиги начались с двенадцати лет! Надеюсь это не так? — прищурился одним глазом Олег, в полушутку.
— Нет, к счастью, — вполне серьезно ответил Штоколов, — Так что хватит называть ее ребенком! Она вполне соображающий человек. Да, она любит меня, но и я люблю ее. Я счастлив с ней, понимаешь? Я что не имею права быть счастливым?
— Имеешь… И вообще, все это наговорил лишь потому, что не знал, что с ней рядом ты. Мало ли, правда, был бы какой-нибудь моральный урод… Я очень рад, что ты счастлив, — развел руками Олег.
— Да правда что ли?! Ну, слава богу, а то мне началось казаться, что вокруг меня все такие друзья, как Иван!
— Штокол, я хоть раз давал тебе повод так обо мне думать?
— Ну, сейчас мне казалось, что ты не способен принять мое счастье.
— Она идеально для тебя подходит. Это то, что ты искал. Ее любовь чистая и безусловная, ведь ты этого хотел? Она все простит, все поймет. Она смотрит на мир твоими глазами. Я понимаю тебя. И если бы такая Лена попалась мне тогда, когда я ушел со льда…, наверное, я тоже не хотел бы ее упускать…
— Что ты имеешь в виду? — не понял Штоколов.
— Как бы тебе объяснить… Лед был для тебя всем, правильно?
— Да…
— Льда не стало. Жизнь опустела. Но появилась Лена, готовая наполнить твою жизнь. Ты для нее идол, почти бог… А она — твой спасательный круг. Ты потерялся и должен был за что-то ухватиться, и ухватился… Она помогла тебе не растерять самоуважения и сохранить твое хрупкое, но непомерно большое Эго. Победы питали твое самолюбие. Лед остался позади, а раздутое самолюбие осталось. Его надо было чем-то подпитывать. С этим справилась Лена. Не так ли?