— Ладно, доча, загрузила Олега, — улыбнулась Мирослава. — Отпускай его уже. Лучше расскажи, куда поступать собираешься?
Оставив мать и дочь наедине, если не считать стоящего у окна Чу Лина, я зажал айфон в левой здоровой руке и двинулся в противоположную, относительно той, откуда мы зашли, сторону. Вскоре достиг двери и осторожно надавил на ее ручку левой рукой с зажатым айфоном, чтобы если рука пройдет сквозь предмет хотя бы телефоном надавить и открыть дверь. Но нет, ручку я почувствовал и собственной ладонью. Когда дверь открылась, я уже более уверенно толкнул ее и оказался на широкой светлой террасе со столиками и плетеными стульями вокруг них. С террасы открывался чудесный вид на выбивающийся из-под полуметрового камня родник. Вокруг самого камня образовался маленький, всего в три метра диаметром, прудик. Но при этом вода в нем была темно-синей, что характерно для больших глубин. Дальше за камнем начиналась тропинка, ведущая вглубь яблоневой рощи. Мне стало интересно, куда она ведет, и я аккуратно обошел камень с прудиком и двинулся по ней вперед. Напоследок оглянулся, чтобы оценить особняк с этой стороны.
Если с фасада особняк имел единую стену, то сейчас я отчетливо видел, что он скорее напоминает букву "Т", где верхняя перекладина — это фасад здания, а вертикальная прямая — специально сделанная пристройка для проведения балов. Я еще внутри обратил внимание, что зал был довольно высоким, а отсюда хорошо было заметно, что он занимает оба первых этажа. На третьем над залом тоже были какие-то помещения, но что в них, снаружи определить было невозможно.
Развернувшись к тропинке лицом, я все же пошел вглубь рощи. Тропинка не была прямой, отчего уже через несколько шагов особняк скрылся из виду, только крыша немного виднелась. Но через пять минут даже она пропала, как и всякие звуки, что можно было бы связать с человеком. Осталось только пение птиц, да шебуршание мелких зверьков, что шныряли между корней яблонь. Почти на каждом дереве висели яблоки, причем здесь не было какого-то одного вида. Встречались и зеленые антоновки и красные "апорт" и множество других, чьи названия я просто не знал.
Я все продолжал идти вперед, уже из чистого азарта узнать — как далеко простирается эта роща? Что-то не помню я таких "плантаций" возле нашего города. Я отмахал по внутренним ощущениям около километра, когда тропинка привела меня к статуе бородатого мужика. В расписной рубахе старинного кроя с повязанной вокруг лба веревкой, он широко раскинул руки, словно хотел тебя обнять, и открыто улыбался. В душе зародилось чувство, что встретил старого друга, который рад тебя видеть. Мои губы сами собой расплылись в ответной улыбке. А следом появилось чувство присутствия кого-то необоримо сильного. Я уже испытывал это, когда впервые попал в особняк Дажьевых и попытался покинуть спальню Светы. Но тогда существо взглянуло на меня из любопытства — кто это попал в ее поле зрения и не несет ли угрозы. Сейчас же существо уже знало меня и было настроено весьма благосклонно.