— Не может же у столь почтенного человека не быть тайничков, припрятанных на чёрный день! — весело засмеялся «ибериец», как бы пытаясь разрядить обстановку.
— Нет! — затравленно пискнул ростовщик, глянув на мэра и рива. — Ничего нет!
— Плохо быть тобой… — быстро и печально ответил «ибериец».
А «западный франк» вообще влепил ростовщику звонкую затрещину:
— Н-на! Пузо!..
— Метены!.. Прекратите!.. Прошу!.. — пытаясь руками прикрыться от второй затрещины, заверещал бедолага.
— Де-э-э-эньги! — взревел мрачный прямо в лицо ростовщику. — Где?!
— У меня нет!.. Метены!.. Ай!.. О-о-о!..
На этот раз прилетело и от «иберийца», отвесившего пощёчину, и от «западного франка», легонько влепившего прямо по рёбрам. И, главное, всё было в рамках закона!.. Никакого откровенного членовредительства…
«Мрачный» драться не стал. Вместо этого он вырвал перо из прокрученной дырки и принялся выводить по дорогому сукну позорное слово: «ДОЛЖНИК».
— Где де-э-э-эньги?! — ревел он, глядя на ростовщика налившимися кровью глазами.
— Кажется, метен, он немного выходит из себя! — с должным сочувствием заметил «ибериец» — Давайте-ка мы вас потренируем перед более близким знакомством с нашим другом!
— Ай!.. А!.. Прекратите! — взвизгнул ростовщик от новых затрещин.
— Да это просто грабёж! — наконец, не выдержал мэр.
— Во Славу Божию! И, к счастью благословенного Дефромаг-града, вы понимаете это, метен мэр! — немедленно отозвался «ибериец». — Потому как в гордыне своей власть имущие и богачи думают, что никогда не попадут в такую ситуацию! Но вы!.. Благодетель обездоленных и страдающих!.. Уверен! Вы обязательно простите всех тех несчастных, кто досадно ошибся, получив в долг!..
— Где?! Мои?! Де-э-э-эньги?! — продолжал реветь «мрачный», ставя в конце слова «ДОЛЖНИК» жирную точку.
— Я не… — пролепетал мэр, вовсе не готовый отказываться от такой статьи дохода, как процент с ростовщичества.
— А-а-а-а!.. — закричал ростовщик, которого в этот момент «западный франк» прихватил пальцами за сосок и принялся с выражением мрачной решимости его крутить.
— Тайнички-тайнички-тайнички! — «ибериец» немедленно вернулся к ростовщику и принялся шептать ему на ухо, под конец почти пропев. Кстати, весьма недурным голосом. — Зана-а-а-а-ачка!
— Последний шанс, пузо! — радостно крикнул «западный франк», хватаясь за второй сосок.
— А-а-а-а! — завизжал ростовщик.
— Иначе мы спустим с цепи этого!.. — «ибериец» указал на «мрачного», который как раз завязывал в узелок писчее перо.
— Долги! Надо! Возвращать! — сообщил ростовщику «мрачный».
И тут Жульен Хундерстюк вдруг понял, что совершенно не готов сегодня получать по морде. Вот совершенно! Морду он свою любил — и так долго откармливал, что рассчитывать на промах ему никак не приходилось. Кулаки мрачного касадора и так были большими, а тут и пуля — снаряд, и мишень — полнебосвода.