А дальше начался сущий ад.
В центре занятости Наташе Летиной сказали, что люди, а тем более – русские сейчас никому не нужны. Пособие получить тоже не выйдет, потому что надо доказать, что ты не зарабатываешь деньги втихую. Как будто всё это не контролируется. А сделать надо вот что: принести от каждого существующего в Москве работодателя справку, что он не платит тебе зарплату в конверте. Идиотизм!
Ладно. Но долги за ЖКХ свербили сильнее, чем голод.
Пробегающий мимо паренёк из семьи какого-нибудь зажиточного Равшана, сорвал с её лица респиратор, и, пробежав несколько десятков метров, бросил его в лужу чего-то липкого, смолистого и дурно-пахнущего.
Пока Наташа бежала за ним, она споткнулась о робота-доставщика, выскочившего из-за угла, и упала, сильно рассадив колено. Хуже было то, что порвались последние колготки, которые давали хоть какой-то шанс найти работу. Без колготок девушки нынче считаются нищебродками. Но самое плохое заключалось в том, что робот-доставщик опрокинулся и рассыпал на свежую тротуарную плитку снеко-роллы и пицце-булки. Это снова штраф, компенсация убытков фирме-хозяйке доставщика и компенсация морального ущерба заказавшим еду. Убежать не получится, потому что все восемнадцать камер робота уставились на неё, намертво запоминая каждую пору на лице.
Хотелось плакать.
«Эх, мама, – думала девушка, – вот и зачем ты родила меня? Польстилась на шестьсот шестьдесят шесть тысяч пособия? – Но это уже тогда были копейки!»
С такими мыслями Наташа и вышла на пешеходный переход, не потрудившись убедиться в отсутствии машин. Впрочем, как говорилось ранее, наземный транспорт редок в наше время. Две тысячи девяностый, как-никак.
* * *
Выскочившего из машины человека знали без преувеличения миллиарды. Это был директор развлекательного телевидения – Иосиф Кушман. Так же все знали, что он владелец этого бизнеса, да и многих других, но сам он предпочитал скромно именовать себя именно директором.
На его отполированной до блеска голове появилась испарина, жирно намекающая на то, что её хозяин находится в глубоком шоке от произошедшего.
– Простите! Простите! Девушка, с Вами всё в порядке?!
Наташа обернулась на звук голоса, протёрла глаза, после чего попыталась встать, но сморщилась от боли и плюхнулась обратно.
– Да вроде бы… вот только бедро…
– Ох, простите меня великодушно! Я, знаете, имею дурную привычку сам водить авто, а тут засмотрелся на новый клип Моргенмуффель, и – вот… – он развёл руками.
Девушка невольно улыбнулась.
– Оно же, вроде бы, порноактрисо, или как там правильно с этими гендерами?