– Куда?
– Ко мне!
– Не могу. Я полковник миротворческих войск ООН, я подписал контракт. Моя зарплата девяносто восемь тысяч евро.
– Ты пошёл воевать из-за денег?
– Нет. За спасение. Мы спасаем мир. Ну и за деньги тоже. У меня проблема.
– Какая, милый?
– Моей маленькой дочурке Мегги нужна срочная операция. Её пять лет, и у неё отказала почка. Нужна пересадка.
– Но ты же писал, что ей одиннадцать лет, и зовут её Рейчел?
– Рейчел моя племянница. Я не мог раскрыться перед тобой, ведь я не знал о тебе ничего. Не знал, кто ты! Мы шифруемся, потому что нас отслеживают террористы. Некоторых наших отследили и зверски убили.
– Да? Ужас, ужас!
– Я влип! Здесь, в Сомали, страшная бойня, и жуткий климат! Два моих солдата умерли от лихорадки!
– Как тебя спасти, Дэн? Что для тебя сделать??? Пришли мне свои фото!
– Не могу, любовь моя. У нас военные планшеты, из них изъяты фотокамеры и микрофоны. Не положено. Прости, опять бой!
Анна заметалась по квартире. Она врывалась то в одну комнату, то в другую, то в третью. Примчалась на кухню, выхватила из буфета бутылку коньяка, налила в чашку. Выпила залпом. Налила вторую. Тоже выпила. Тяжело плюхнулась на стул. «Надо спасать Дэна! Но как? Как???» – пронзительная мысль жгла её.
* * *
Агния уже полтора года жила с Лёвой. Квартиру свою она сдавала молодой семье с двумя маленькими детьми. За всё это время она ни разу не была там, деньги получала на карту. Очень удобно, без хлопот. Но в этот раз оплата не пришла. Она позвонила арендаторам. Ответили не сразу. Позже ей сказали, что съехали, так как купили себе жильё по ипотеке.
– Что ж вы не предупредили заранее? – удивилась Агния. – Мы же договаривались! За два месяца предупреждать надо!
– Забыли, – последовал ответ. – Сами понимаете, ипотека, нервотрёпка, переезд, маленькие дети. Да ещё собаку завели, тоже хлопотно.
Агния примчалась к себе. И – остолбенела. Квартира была разгромлена. Ни мебели, ни ковров, даже люстры из обеих комнат и кухни исчезли. Окно разбито, обои ободраны, обивка двери в коридоре порвана, на полу бумаги, мусор, тряпки какие-то, сломанные детские игрушки, собачья какашка. Даже шторы и стремянка исчезли. Агния принялась названивать бывшим арендаторам. Мать семейства недовольно прокричала в трубку:
– Ну, у меня же дети, они всё поломали, собака мебель погрызла, ковры воняли. Мы всё выкинули. Бытовая техника сломалась. Выбросили. Она у вас старая была. Нет, не могу говорить, мы заняты.
Агния села на оставшуюся табуретку. Она не знала, что делать. Звонить в полицию? А смысл? Ведь в договоре аренды, который ей подсунула риэлторша, не было ни слова о порче имущества, и опись вещей они не делали, там просто не было такой графы. А если бы и было всё, полиция не стала бы этим заниматься.