Ветеран лежал и ждал свой срок.
На лице спокойном вместо страха
Лишь усталость от житейских вьюг.
Под нательной ситцевой рубахой
Сердца тише становился стук.
Он лежал, и перед взором мутным,
Как весною горная река,
С глубины времён всплывало утро,
То, когда вдруг началась война.
Когда он, совсем ещё ребёнок,
Отгуляв последний школьный день,
С белокурой девочкой Алёной
Целовался в тишине аллей.
А ещё военкомат и сборы,
Карабин на худеньком плече.
Артобстрел. И крик, застрявший в горле…
Гул брони. И небо, всё в огне.
Командир, взорвавшийся на мине,
И ухмылки Вермахта солдат.
Звон в ушах и на зубах скрип пыли…
Плен. Побег. И партизан отряд.
А потом, спустя четыре года,
Поднимал из праха города.
В снег и в зной, в любую непогоду…
Ведь нуждалась в помощи страна.
А года летели, словно пули,
И в работе промелькнула жизнь.
И теперь вот на больничном стуле
Его китель старенький повис.
На больничной койке у окошка…
Взгляд потухших ветеранских глаз…
На груди холодные ладошки,
А в стакане недопитый квас…
Не предавайте памяти дедов!
Они за вас на поле боя пали,
Наград себе за доблесть не искали,
Встав на защиту Русских городов.
Не предавайте памяти дедов…
Не забывайте подвига отцов!
Когда война пришла в наш дом с рассветом,
На фронт они ушли тем жарким летом,
Приняв свою судьбу без лишних слов.
Не забывайте подвига отцов…
В сердцах храните доблесть сыновей,
Стеною вставших на пути фашистов.
Замученных в застенках у нацистов,
Но не предавших Родины своей.
В сердцах храните доблесть сыновей…
Целуйте руки ваших дочерей,
Спасавших жизни под свечи огарок,
Войну прошедших с сумкой санитарок
И поседевших от чужих смертей.
Целуйте руки ваших дочерей…
Не предавайте тех, кто воевал,
Кто насмерть встал в боях при Сталинграде,
Детей в блокадном, страшном Ленинграде,
Которых голод тихо убивал.
Не предавайте тех, кто воевал…
По размытой дождями дороге,
По бескрайним, российским полям.
Кто с котомкою, кто на подводе,
Брёл народ, потерявший счёт дням.
Путь держали навстречу восходу,
А за ними шагала война…
Лето шло, сорок первого года.
Всё горело, леса и земля…
Плачь детей и стенания женщин…
Скрип телег и ворчанье старух…
Опалённые головы, плечи…
И расплавленный, солнечный круг.
И в потоке людском, бесконечном.
Брел малыш, за старуху держась.
Весь чумазый, как будто из печки.
На коленках засохшая грязь…
Он шагал и мечтал о конфетах…
Верил в то, что всё скоро пройдёт.
И не ведал, что в кожу одетый,
Враг садился уже в самолёт.
По бескрайнему небу Июля,
Чёрным ястребом фриц пролетел.
И шальная, горячая пуля,
Приковала мальчонку к земле.
По небесным, лазурным дорогам,