В принципе, и придумывать нечего – я виновата только в том, что сразу ничего не сказала. Ну, а что говорить? Пьяный парень, усаженный мужем позади, как и полагается, ухватился за меня – только не за плечи или живот, а за грудь. Вообще, как Илья докажет, что это была именно грудь? И даже если Гриша сделал это – как доказать, что это было неслучайно?
Хотя, возможно, что она тревожится зазря – последнее время Горин не был ревнивым. А если все же приревновал, то логикой его не убедить. Ревность не признает здравого смысла – она просто пожирает ревнивца, как Адриатическое море Венецию.
В памяти всплыл тот самый момент, когда Менаев воспользовался доступом к ее телу. По шее и вниз по спине пробежали мурашки. Снова нахлынуло то чувство испуга и необъяснимого тепла в животе, посетившее на мотоцикле.
Что это было? Подсознательно, именно в этом и была ее вина – в желании, появившемся совершенно неожиданно. Именно это ее терзало… потрясло и шокировало. Почему?! Откуда такая физиологическая реакция? Разве она хотела секса?
Нет. Тем более, не с Менаевым. Его похабные шуточки и сальной флирт по большей степени раздражали. Он – человек, который появился из ниоткуда, из сообщества выродков… хотя она стремилась не классифицировать людей таким образом. Он – моложе ее на 4 года, что в их случае значительно. Вдобавок, все в нем, вплоть до мерзкого онанизма – все говорило о несерьезности и безалаберности. Быдло, привыкшее использовать женщин для первобытного удовольствия.
Блин! О чем я вообще размышляю? Я замужем, у меня семья! Крылова испугалась и даже замотала головой, чтоб выбросить дурные мысли. Илья остановился.
– Ты в порядке?
– Ничего, – ответила она. – Куда мы идем?
– Да без разницы. Считай, пришли.
Они оказалась у Логоса, и муж отворил дверь, пропуская ее.
– Просто нам нужно поговорить.
– О чем?!
– О будущем… о семье, – он улыбнулся. – Дорогая, пора отдать долг.
****
Кареглазка с мужем исчезли, я даже не понял, как это произошло. Я передал псину для подкормки Свинкину, а сам за клубом в очередной раз вырвал и, сделав дело, засыпал свое деяние гравием с дорожки. Вовремя – меня чуть не засек отец Киприан, болтающийся неподалеку. Кажется, батюшка тоже неплохо нализался.
Мысли текли медленно, как джем, оставленный на солнце. Мне был нужен активированный уголь, какой-то абсорбент, чтоб придти в норму. В казарме его сто процентов не было, но у меня был атоксил – на работе в чулане. Поэтому, покурив у штаба, напротив столовой, где «медляки» уже указывали на затухание гулянки, я направился в Логос.