Я так хочу потерять свои сны
Катились бы они к чёрту,
Вон из моей черепной коробки
Врассыпную как шарики
Куда-нибудь в самый дальний угол под кровать
Чтоб не найти уж никогда.
Смыть сны из души насовсем
Как грязную воду в канализацию.
Вывести эти ночные пятна с постельного белья
Вернуть чистоту простыням…
Приказать отрубить снам голову, они преступники, мои мучители
Я сражаюсь с ними каждую ночь как Георгий со змеем
Но пресмыкающийся вновь и вновь обвивает меня своими кольцами, лишает покоя и воли
Я взрослый независимый завидую маленькому мальчику,
Хотел бы я так ловко управляться со своими снами, как он с юлой, заставить бы их вертеться волчком мне на забаву.
А сны бесконечны, я видел, прочитал их целую библиотеку
Собрание снов в черных кожаных переплётах на высоких стеллажах, и вот я хожу среди полок, и вздрагиваю от новых видений, и от тех, что являлись уже не раз.
В этих темных книгах записана радость, мне снился ещё не рождённый сын, каким я его себе представлял
Учтены нападения на меня, побеги, страхи
Полёты без крыльев, детские грешки
Острые наслаждения, нешуточная боль, лужи крови и переломанные кости
Все болезни с рождения, жар и озноб, ветряные оспины и надрывный кашель пневмонии
тут моя любимая музыка Амадей битлы роллинги
блюзовый скулёж борзый джаз много чего
Здесь великая писанина Рембо Набоков Маяковский и иже с ними
Сюда затесались и бегущие картинки
Диафильмы про робота
Семь благородных самураев
Грейс Келли в новом платье
Маргарита Терехова в зеркале
Во сне иногда вижу голубые и карие глаза, я так вас люблю
Ещё зелёные смотрят на меня тоскливо и мрачно
презираю, забудьте как звали
Вспоминаю, бывает, все дома, где мне довелось жить
Отдельная комната в квартире на втором этаже у родителей
Стены были сплошь оклеены плакатами рок-звёзд
На полу приятель нарисовал какого-то чудика
Деревянный, хлипкий домишко,
с наступлением первых холодов там появлялись наглые крысы
А в разгар жары мы, бедные студенты, лакомились медовыми белыми сливами из сада
Клетка общежития яркий свет
Стрельбы на полигоне неподалёку
невыносимо одиноко
старинный доходный дом в центре
сижу сейчас здесь и пишу
а семилетний сын рядом читает Книгу джунглей
Вижу свою жизнь
Не могу никак уйти от неё
Вхожу вновь и вновь в одну и ту же реку
Прокручиваю сам себя на мясорубке воспоминаний
Фарш идёт на стишки-пирожки с пылу с жару
Завариваю кипятком сухие чаинки прошлого у себя в голове
И разливаю потом горячительный напиток
через свой длинный носик
Вывожу старательно каракули на белой бумаге
Видите ли, я изобрёл велосипед —