Штирлиц шел по улицам Берлина в красноармейке и с парашютом за спиной. «Надо же как-то маскироваться, Штирлиц! — посетовал проходивший мимо Мюллер. «Действительно» — подумал Штирлиц и надел черные очки.
Бородатый анекдот пронесся в голове.
Я села на пол пещеры и расхохоталась.
Ну правда, зевв-качели это что-то с чем-то.
Только теперь я заметила, что в руке что-то осталось. Я посмотрела внимательней. Это, что, браслет Эманора? Так. Помимо взлома с проникновением в замок высокородного нага теперь мне можно впаять еще и кражу. Причем, судя по камушкам, которые поблескивают на браслете — кражу предмета, представляющего ювелирную ценность!
Здорово! Впрочем, не факт, что наказание за первое преступление оставит простор для наказаний за второе. Возможно, уже там все предельно ясно: казнь и все тут.
Пока раздумывала на эту тему и почему-то не прекращала хихикать, меня начали осторожно ощупывать. Медленно скользили по телу, останавливаясь пальцами на каких-то точках. Вначале я думала — Ненталь ищет у меня новые эрогенные зоны. Но все оказалось несколько сложнее.
Наг исследовал меня. Весь каменел, дышал через раз, а время от времени просто пыхтел в ухо. Но продолжал.
Жаркое дыхание Ненталя прокатывалось по коже, щекотало нервы. Меня слегка потряхивало от приятного и одновременно будоражащего чувства. Оно вдруг вскипало в крови и растекалось по телу негой, удовольствием. Было в этом нечто интимное, почти порочное и одновременно целомудренное. Кажется, также ощущал себя и наг. Потому что я время от времени хорошо чувствовала — насколько его возбуждает наш контакт.
И выгибала спину, потягивалась, подаваясь рукам змея. Змей-искуситель… Не зря нагов с ними сравнивают в фэнтези. Он будто владел мной, не овладевая. Это было… почти как занятие любовью. Не секс — именно занятие любовью.
Жаркие волны прокатывались по мышцам, приятные спазмы сосали под ложечкой. Так ощущаешь себя, если долго не ел, потом насытился, но желудок инстинктивно требует еще.
Ты останавливаешься. И смакуешь чувство сытости. Медленно наполняешься им, стараешься запомнить.
Я едва не постанывала от наслаждения.
Ненталь продолжал.
Я ждала объяснений, ощущая нечто совершенно новое. Хотя, нет. Скорее забытое.
Он обо мне заботился.
Так запала в душу? Или просто понимает, что без меня ему отсюда не выбраться? Последний вопрос оказался горчинкой в сладком медовом тортике заботы Ненталя. Словно туда случайно упал перец. Я вздрогнула и будто очнулась от забытья.
Широко распахнула глаза и воззрилась на змея.
Лицо Ненталя резко залила краска, а затем стекла и на шею.