Солнце село, и дома, вызывавшие во мне трепетный ужас, погрузились во тьму. Я вдруг понял, что искренне верю в легенды. Как бы это ни было странно, но я почувствовал, что связан с Кероэссой так же крепко, как со своими соседями — Надиде-ханым и ее сыном Тунчем. Начали обретать смысл строки Яхьи Кемаля: «Жить стоит хотя бы для того, чтобы просто любить один из твоих кварталов». Как же мне все-таки повезло, что я, как и великий Яхья Кемаль, родился и вырос в Стамбуле. Гордость переполняла мое сердце.
У меня было еще одно дело — я заехал в мейхане Арифа-усты, чтобы забрать у него ключи от моего дома. Это был мой главный сюрприз для Евгении. Я похвастался перед любимой женщиной, что прекрасно справляюсь на кухне, и даже упомянул мезе, которые планировал приготовить специально для нее. Но в вопросе готовки я, признаться, был безнадежен. Поэтому мне и понадобился Ариф.
Мой приятель по обыкновению вежливо приветствовал меня:
— Добрый вечер, Невзат-бей.
Всякий раз, стоило нам начать разговор, его серьезное лицо сразу же озарялось дружелюбной улыбкой, а складки на хмуром лбу разглаживались.
— Добрый вечер, Ариф-уста, — ответил я. — Как обстоят наши дела? Все ли готово?
Удивительно, но он заулыбался, хотя сегодня еще не успел пригубить и капли ракы: выпивать на работе было не в его правилах.
— Все в лучшем виде, Невзат-бей. Надеюсь, вашему гостю все понравится. Хоть я и не знаком с ним лично, но готов уверить: такой стол ему точно видеть не приходилось.
— Не сомневаюсь. Спасибо, Ариф.
— Ну что вы, Невзат-бей. Вы столько раз меня выручали. Для меня честь отплатить вам тем же. Стол накрыт, закуски и салаты готовы к подаче. Ракы ждет в графине. Осталось только поставить рыбу в духовку. Я уже говорил, что рыба должна запекаться в собственном соку, но не более получаса, иначе вкус будет не тот.
— Сколько с меня? — спросил я, потянувшись за кошельком.
— Я угощаю.
— Нет, так не пойдет. Мы об этом уже говорили. — Я дружески похлопал его по плечу. — Ты мне очень помог. Мне будет неудобно, если я не заплачу за твои старания.
Он знал о моем упрямстве, поэтому не стал сопротивляться:
— Как скажете. Я посчитаю до завтра.
— Смотри у меня, не увертывайся!
— Ну что вы. Пока что я еще в своем уме. — Он засочился доброжелательностью, как после рюмочки ракы. — Завтра, о делах завтра поговорим.
До открытия мейхане в Балате Ариф работал в районе Кумкапы. Убогое местечко, но закуски мастера всегда были на высоте. Начинал же он в одном из популярных заведений района Мода, в мейхане Кочо. Потом пошел учиться к Имрозу в Бейоглу, поработал у Кёр Агопа в Кумкапы и стал настоящим мастером своего дела. Но Ариф не хотел горбатиться на других — он мечтал о своем собственном заведении. Тогда-то и решил арендовать небольшое помещение недалеко от станции Кумкапы. Три года со всей старательностью и энтузиазмом он готовил главные блюда и закуски. И вскоре начал пожинать плоды своих трудов. Посетители повалили толпами. Даже в будни трудно было найти свободный столик. Однажды трое клиентов, напившись ракы, затеяли пьяную потасовку… Официанты не вмешивались, потому что Ариф-уста постоянно твердил им, что клиент всегда прав. Дебоширы не унимались. Наконец Ариф сам подошел к их столику, попросил вести себя потише. Даже угостил их ракы за счет заведения, но те не унимались. В конце концов один из них пристал к немке за соседним столиком. Тогда Ариф не сдержался и отвесил парню звонкую пощечину, которую в народе прозвали ударом по-османски. Тот рухнул на пол посреди мейхане, а двое других набросились на хозяина. Ариф высвободился и вытащил нож. Если бы не подоспевшие официанты, поубивал бы всех троих. В итоге лишь ранил двоих в пятую точку, одного — в руку. Вся троица подала на него в суд. Хорошо еще, судья попался сочувствующий, и Ариф угодил за решетку лишь на два месяца. Приговор был нестрогим, но в тюрьме он пораскинул мозгами и решил больше не заниматься питейным бизнесом. Ариф рассказал об этом мне, старосте Мухсину и берберу Айхану, когда однажды вечером мы вчетвером пропускали по рюмочке в мейхане «Агора».