У меня в памяти тут же всплыло имя Адема Йездана. Бизнесмена, с которым нам предстояло встретиться. Недждет работал на этого человека, чтобы тот мог без труда получить разрешение на строительство новых зданий в исторической части города. Мукаддер был градостроителем, к тому же работал в мэрии. Значит, он тоже имел отношение к этим зданиям. Надеясь обнаружить и другие точки соприкосновения между жертвами, я проговорил:
— Адем Йездан…
Лицо девушки скривилось от отвращения, и я понял, что нахожусь на правильном пути.
— У вашего отца были с ним какие-то дела, не так ли?
Она снова принялась поправлять воротник жакета — сейчас начнет юлить и отнекиваться.
— Не знаю. — Конечно же, она знала, и много чего, но не хотела рассказывать. — Я слышала про Адема Йездана. Но как он был связан с отцом — понятия не имею.
— Вы когда-нибудь встречались с ним лично?
— Никогда. У меня все время университет занимает — дел отца я совсем не касалась. В офисе у него и то бывала от силы раз в год.
— Что вы изучаете?
— Я окончила теологический факультет. — Показывая на книги, лежавшие на столике между нами, она тихо добавила: — Сейчас вот в магистратуре учусь.
Названия книг состояли сплошь из арабских слов, и мне стоило большого труда их разобрать. Это были труды известных богословов, таких как Ибн Араби, аль-Кушайри[23] и Сахль ат-Тустари[24].
— Все эти книги посвящены толкованию Корана. Я занимаюсь тафсирами, то есть комментариями к Корану, и тавилями — его аллегорическими толкованиями. Изучаю тот истинный смысл, что кроется в Священной книге. Ее ни за что не понять тем, кто не постиг эти скрытые значения. А те, кто неверно понимает Коран, никогда не смогут понять Аллаха.
Я был абсолютно далек от этой темы.
— Хм-м-м, — вот и все, что я мог произнести в ответ.
Но зато слова нашлись у Али.
— Знаете, Эфсун-ханым, как по мне, все, что вы сейчас сказали, — полная бессмыслица, — выпалил он со всей прямолинейностью.
Она бросила на Али безразличный взгляд, как будто перед ней был какой-то неодушевленный предмет. Я подумал, что она промолчит в ответ, но слова моего напарника, должно быть, разворошили ее душу. Однако, когда она заговорила, ничто в голосе не выдавало ее злости:
— В суре «Различение» говорится: «А рабы Милосердного — те, которые ходят по земле смиренно и, когда обращаются к ним с речью невежды, говорят: «Мир!»». Я тоже говорю вам, Али-бей: да пребудет с вами мир. Я не ждала, что вы поймете, о чем я говорю.
Али обожал подобные споры. Он тут же сделал ответный выпад:
— Зачем тогда рассказываете нам все это?