– Кузьма?! – произнесла на выдохе.
– Я опоздал, милушка. – его губы скривились в горестно-злобной улыбке.
– Опоздали куда?
– Очевидно, к празднику!
– Если вы о вечеринке, то она идёт уже несколько часов. – почти испуганно оглядела пропитанного яростью мужчину.
– Приятель, плесни в стакан чего-нибудь покрепче. – небрежно обратился к бармену.
– Водка? Виски? Коньяк? – уточнил парень.
– Польский алкоголь имеется?
– Нет.
– Тогда налей что есть. – раздражённо сказал Кузьма.
Бармен услужливо кивнул, видимо поверхностное обращение со стороны посетителей клуба было делом не редким, а может злобный вид мужчины, пусть и не внушительных форм, остерегал вступать в конфликт.
– Почему именно польский? – поинтересовалась я.
– Вам доводилось, милушка, пробовать когда-нибудь гданьску?
– Конечно, нет.
– В шестнадцатом веке этот напиток изобрёл голландский иммигрант Амброзий Вермёлен. Главная особенность этого напитка – золото: мелкая крошка в двадцать три карата.
– Настоящее золото? – удивилась я.
– Да. – Кузьма опустошил налитую рюмку со смаком причмокнув губами. – Никто до сих пор не знает, что эту маленькую, но основную составляющую напитка придумал некто другой.
– И кто же? – осведомилась с интересом.
– Его имя Кайм.
– Кто он?
Кузьма как-то надменно улыбнулся, смотря через пустой стакан куда-то вдаль.
– Он тот, кто отвечает на вопросы, но совсем не понятно – горящим пеплом. – ответил задумчиво. – Между тем, мы уже задерживаемся. Нам пора.
– Куда?
– Милушка, до праздника осталось совсем немного. Пора начинать подготовку.
19 глава.
Я прошлась по тёмному коридору. Свечи были потушены, свет уходящей луны слабо пробивался сквозь окна. В гостиной также было пусто и мрачно. Плотные занавесы не позволяли проникнуть ни одному лучу. Атмосфера дома угнетала, будто в его стенах поселилась печаль и горесть. Возможно это состояние заключалась во мне, а он впитывал её словно губка. Поздняя ночь сменялась ранним пасмурным утром. Солнце и небо пряталось за серыми стянутыми тучами. Казалось, даже погода противилась предстоящему торжеству. Душа наполнялась внутренними рыданиями и тяготами перед началом событий, которые для меня предвещают разлуку с тем, кто мне дорог и безмерно важен. Проходя каждый уголок дома и запоминая каждую деталь, я вспоминала каждую встречу с Иштаром, вспоминала каждое касание рук, губ, тел. Исполненных желанием. Превозмогаемых, наполненных страстью и плохо скрытых чувств. Получится ли у него так легко отказаться от меня, погрузить в нескончаемую вечную тьму, ту, с которой он был так строг и одновременно нежен. Единственную с кем довелось разделить ложе и первой Госпожой, представленной перед своими приспешниками. Я иду на это оставляя свою жизнь, такую однотонную и обыденную, и не ради изменений в лучшую сторону или худшую, а ради любви. Моего огня, что так жадно горит внутри, не желая сотлеть, не желая погаснуть в один миг, обрывая жизнь, стирая воспоминания, унося в небытие. Иначе я не смогу: жизнь без него – бесконечно затянутая петля на шее. Задыхаясь, воскреснуть чтобы, вновь задохнуться.