Нужно было спасаться! Я схватил Лену за руку и выбежал с ней в коридор. У входных дверей я увидел милицейскую машину с включённым голубым проблесковым маячком, двух милиционеров и следователя Горелова. Я бросился к двери магазина и широко распахнул её.
– Александр Петрович! Ты как раз вовремя! – выпалил я.
– Холмов! Как ты?! Когда стул вылетел из разбитого окна, я подумал, что живым тебя больше не увижу.
– Все нормально. Нужно сейчас всей этой компании предъявить фотографию убитого Аркадия Беркова. Она у тебя с собой?
– Холмов, а почему такая спешка? Давай всех вызовем повесткой, а там показания под протокол.
– Александр Петрович, я уверен, что записка, которая была в кармане жертвы, имеет отношение к убийству. И её подбросила убитому одна из продавщиц этой «Берёзки». Сейчас они напуганы появлением милиции. Возможно, автор записки ещё не знает об убийстве и от неожиданности может себя выдать.
Мы с Леной вернулись в зал. Нас сопровождал Александр Петрович и наряд милиции.
– Ленка, сука, ментов привела! – выкрикнул кто-то.
– Кто может опознать этого человека?! – спросил Горелов и достал из папки фотографию убитого.
Все парни, мельком взглянув на снимок, сказали, что видят его в первый раз. Девушки смотрели на фотографию с испугом и отрицательно качали головами. Когда очередь дошла до Маши, то последняя выронила фотографию из рук.
– Это Аркадий, – почти простонала она.
Потом бросилась к Дине.
– Твои дела, я всё знаю! Ты подбросила записку вот этому уроду, что Марина ему изменяет с Аркашей, и он его убил! – прокричала девушка.
Все посмотрели в направлении, куда указывала рука Маши. Её пальцы дрожали, и было непонятно на кого она показывает. Вдруг Алик сорвался с места и бросился к выходу, но у наружной двери его остановило направленное на него дуло пистолета, и через минуту на его запястьях щёлкнули наручники.
Я подошёл к Дине и попросил открыть сумочку. Там я увидел записную книжку, такую же, как у Марины. По оттиску слов на следующем за вырванным листом бумаги можно было прочитать содержание записки: «Аркаша-бабник будет сегодня трахать Маринку в три у неё дома».
– Я здесь ни при чём! Это не моя рука! – воскликнула Дина.
Действительно, факты давали повод к сомнениям. Текст был написан печатными буквами. Имелась реальная вероятность, что кто-то ещё мог воспользоваться её записной книжкой. Послышался бой курантов на Спасской башне. Впервые в честь Нового года прозвучал салют и был исполнен гимн России. Под грохот пушек и торжественное звучание «Патриотической песни» Глинки Алика в наручниках вывели из «Берёзки».