– С трудом, – вздохнул Борис. Аппетит его значительно уменьшился, превратившись из тигра в крошечного котенка. Но все же тот продолжал сидеть в его желудке и, тихонько мяукая, напоминать о себе. Поэтому он спросил: – А в чем неудобство?
– Да в том, молодой человек, что эти две разновидности хаггисов могут мирно сосуществовать в дикой природе, но не могут скрещиваться. Ведь для того, чтобы самец одного вида мог спариться с самкой другого вида, он должен повернуться мордой в том же направлении, что и она. Но тогда он потеряет равновесие, прежде чем сможет приступить к…
– Аластер! – прервала мужа Скотти. – Не забывай, что твой собеседник еще очень юн. И некоторые подробности из жизни диких хаггисов ему рано знать.
Маленький старичок хитро подмигнул Борису, но противоречить жене не стал. И уже не так воодушевленно закончил:
– В общем, в результате этой анатомической диспропорции разница в длине ног представителей разных видов внутри популяции хаггисов усугубляется с каждым веком. Помимо прочего, это не позволяет им активно размножаться. И они постепенно вымирают. Боюсь, молодой человек, что очень скоро, не пройдет и тысячи лет, дикие хаггисы превратятся в недоступный многим деликатес. Еда бедняков, как ее называли раньше, станет пищей исключительно миллионеров. Пользуйтесь случаем, пока не поздно! Моя Скотти изумительно готовит дикого хаггиса. И она с удовольствием его для вас приготовит.
– Я очень благодарен и вам, и особенно Скотти за это предложение, – уныло ответил Борис. – Но мне совестно доставлять вам столько хлопот. Может быть, что-нибудь попроще? Бутерброд с колбасой мне бы подошел.
– Нет ничего проще, чем открыть банку консервированного хаггиса из баранины, – улыбнулась Скотти. Пока ее муж рассказывал, она успела куда-то сходить и вернуться. В руках у нее был термос и большая консервная банка, которую она с легкостью вскрыла кухонным ножом, а содержимое банки опрокинула в глубокую миску. Из термоса плеснула какой-то жидкости в оловянную кружку. Кружку и миску поставила на стол перед Борисом, протянула ему ложку. – Приятного аппетита! Так, кажется, говорят у людей? То есть, я хотела сказать, в России.
Борис с опаской посмотрел в миску. На вид потроха не вызывали у него энтузиазма, как и рассказ Аластера. Но запах, который шел из миски, был неожиданно приятным. Котенок в его желудке в одно мгновение превратился в саблезубого тигра. Борис взял ложку и, не раздумывая, чтобы не передумать, начал есть. Оказалось очень даже вкусно. Возможно, потому что он был слишком голодным. Но когда миска опустела, он даже облизал ложку