Средний быстро телеграфировал, что надежды на начальство никакой нет, болезнь сия неведома, а если и есть какие средства от нее, то, коли они засекречены, рассекретить их может только царь-батюшка, да и то не все. Даже если и есть что, только переписка с дворцом займет не меньше полугода – и это только для своих, для администрации, да для богатырей. Отписал Алеша среднему благодарность за усердие, но наказал переписку не затевать, ибо и недели он с этой лихоманкой не продержится.
Так пролежал Алеша три дня, кручинился, потел, да чихал и кашлял в печь – да только становилось ему все хуже и хуже. Но тут пришла благая весть с погранзаставы – мчится Сивка-Бурка из последних сил, добыл средство целебное, от всех хворей годное.
Не прошло и часу, как стоял верный конь весь в мыле, запыхавшийся, протягивал богатырю горсть снадобий белых и, со словами: «Пей по одной три раза в день перед едой», упал бездыханный, сказав напоследок: «Разбудите меня через два часа». Алеша выпил таблетку и сразу почувствовал облегчение забытое, лег он на печь, пропотел и ровно через два часа пошел Сивку-Бурку будить.
Тот, поев с дороги, рассказал историю занятную. Был он в разных местах, и на Востоке, и на Западе, но нигде эскулапы не могли сказать, что за болезнь такая и как ее лечить. И только фармацевты ганзейские продали ему три таблетки средства патентованного, универсального, «пароцетамол» называется, взяли золотом и сказали, мол, от всех лихоманок годное, жар вмиг собьет, ибо состоит из кристалликов льда в песочной глазури. Сивка-Бурка уже обрадовался и засобирался домой, но тут подошел к нему паренек – подмастерье ганзейский, и посоветовал ехать прямиком к индийским факирам, которые у ганзейцев лицензию на пароцетамол купили и теперь свой с тем же названием выпускают. «Не пожалеете, наш все равно не вылечит» – таинственно сказал паренек.
Сивка-Бурка не стал игнорировать совет знающего человека и направился прямиком в Индию. Там факиры продали ему сто таблеток по цене трех ганзейских и сказали по секрету, что германское средство температуру собьет, а болезнь не победит («ну загасит оно льдом костры, так вирусы с микробами новые разожгут, опять загасят, опять разожгут, единственная надежда – что спички отсыреют, но мы бы на это и рупии не поставили»), а они, факиры, его доработали и в их пароцетамоле, кроме льда в песочной глазури, еще и крохотные пороховые шарики, чтобы лечить подобное подобным, и ядовитые вкрапления, попадающие на кожу бактерий да вирусов и вызывающие мучительную смерть, на организм же человеческий оказывающие тонизирующее воздействие. И неважно, какой природы бактерии те, да вирусы, от их средства страдают любые, самые модифицированные. «У нас даже песочная глазурь с витаминами». Обрадовался Сивка-Бурка, докупил еще пару сотен таблеток на последние деньги, да поскакал стремглав Алешу выручать.