Часть А
– Вы не против, если мы пойдем пешком и немного прогуляемся? – Спросил Люцифер, когда мы вышли за ворота его дворца.
– А что, тут автобус ходит? – Поинтересовалась я. Ну вот, а к нему я пешком шла, про автобус не знала. Ну, ничего, на ночь свежим воздухом всегда полезно подышать.
– Нет, в это время мало кто ходит, все уже дома. – Как-то странно ответил Ректор.
Наверно, он не знает, что такое автобус. Ладно пешком, так пешком.
– Мия, в следующие выходные нужно будет уехать по делам. – Сказал Лорд Ректор, когда мы вышли на дорожку, ведущую к Академии.
Ну и отлично, значит, не надо будет к нему тащиться. Лучше с дедушкой проведу эти дни, ему наверно очень приятно будет, если я зайду. Может, сходим купим ему нормальную обувь, чтобы он по Академии, так же как дома, с реактивной скоростью рассекал.
– Вы поедете со мной. – Выдал Люцифер и повернул голову ко мне.
Я споткнулась. Что за наказание он опять выдумал? Полевые работы на выезде? Нужно будет собрать с полей клубнику? Так вроде еще не время сажать, хотя у них тут может от погоды не зависит, если надо огоньком обдадут и все созреет от страха. Поскольку, я по-прежнему молчала, он добавил:
– Мне нужно будет, чтобы вы меня кормили.
Господи, он что младенец, как он до меня-то тут питался? Покосилась на идущего рядом мужчину. Красивый зараза, умный, а есть сам не может. Почему он такой странный? Я, вроде, живу, не выделяюсь, учусь потихоньку, как и все, но больше всего наказаний у меня. Правда, я от рождения неловкая, но это не преступление, а скорее уже наказание. Наверно, полевые работы – это наказание за очередную порчу имущества. Но ведь я, правда, не намерено. Если бы старалась специально его прекрасную гостиную осквернить, то все бы окна и стекла разбила, и, уж точно, не прибирала б перед этим. Видимо, он лично только перевоспитанием самых злостных нарушителей занимается. Ну что ему за радость именно меня наказывать, неужели все остальные в Академии гипер правильные?
Может, он меня еще в каких-то гнусностях подозревает, но хочет проверить, как говориться, в стрессовой ситуации, прежде чем обвинениями кидаться? В чем же дело? Поскольку я ненавижу любые формы лицемерия, решила спросить в лоб.
– Ну, зачем я вам в поездку мешаться буду? Возьмите Шэйди, вы их даже не заметите.
Если он и удивился прямоте вопроса, то вида не подал:
– Я не хочу брать Шэйди, я беру вас.
– Ладно, как прикажете, – ясное дело, не скажет. Узнаем по ходу пьесы. Но это не честно, даже приговоренным к смерти всегда говорят, когда и где наступит закат их жизни.