Умник сразу же вмешался: – Чисто случайно для тебя одежду захватил, да?
– Ты помолчи и лучше следи, чтобы он не подсматривал и не приближался. Одежду сам подашь. – Отрезала я. Какой болтливый попался мне питомец.
– А смысл? Ты с ним в кровать сейчас ляжешь, думаешь, не рассмотрит… – потом фыркнув, еще и ухмыльнулся, – … не рассмотрит, так расщупает.
Кинула в него свитером. Штаны повесила на кустик и рядом поставила ботинки. Белье снимать постеснялась, решила, что высушу, заодно заклятье потренирую. Умник все сделал, как я сказала, отобрав у Ректора рубашку и прогнав ждать у костра.
В итоге мылась я, сидя на дне ручья, почти у берега. Как в ванне получилось. Умник сам меня высушил, когда я вышла. Поверх белья напялила невероятных размеров рубашку Ректора. Выглядело, как пуританская ночнушка, даже ниже колена, что меня порадовало. Правда, пришлось застегнуть до воротничка, чтобы с плеч не слезала.
Ботинки натянула, но зашнуровывать не стала, чтобы только до кареты дойти.
Люцифер поджидал меня у дверцы, наверно, чтобы помочь залезть. Слава богу, подсаживал за талию, а не под попу, как я боялась. Но я, все равно, покраснела, как помидор. Хорошо, что в карете вообще темень, хоть глаз выколи. Как залезла, на ощупь проползла в дальний угол и замуровалась там вместе с одеялом.
Когда влезал Ректор, карета накренилась, пришлось за стенку ухватиться. Когда он закрыл дверцу, я удивлялась, как могла ранее подумать, что я его не замечу тут. Он больше половины кровати занял. Господи, как мне спать? Я вся на нервах.
– Мия, вы тут? – раздался его голос. Поняла, что он-то меня точно не найдет в углу в куче с одеялом.
– Да. – прошептала в ответ. Господи, как жарко в одеяле! На фига я его взяла?
– Ложитесь нормально, что вы все время боитесь меня? – распорядился Люцифер и, безошибочно нащупав мою лодыжку, потянул из угла, – давайте я вас обниму, и вы перестанете бояться, – предложил тот.
Ну как мне сказать, что я этого и боюсь. Я даже про нечистей забыла. О Боже! У меня же там питомец остался! Какая я незаботливая хозяйка. Его же слопают к утру.
– А нечисти Умника не сожрут? – Поинтересовалась я.
– Нет там нечистей. – Признался Люцифер. – Я немного сгустил краски, чтобы вы не спорили.
Вот зараза! Он это специально, чтобы меня заманить. А я-то хороша, даже у Умника не подверилась, что за дура.
– Врать плохо, это грех. – То, что он меня уже притянул к себе и начал гладить, тоже грех, но я не смогла озвучить, даже номер заповеди забыла. Господи, вот, что я сегодня с утра не так делала, надо было в темноте все представлять. Обалдеть, какие ощущения у меня вызывают его прикосновения, причем даже в тех местах, куда не касались.