– Слышь, много тут,– выдохнул он, явно борясь между честностью и жадностью.
– Бери. Купишь дочке своей еще какую нибудь приблуду. Что там любят маленькие парикмахеры? – господи, да что со мной такое? Это какое – то безумие. С каких пор меня тянет на сантименты. Я ж никогда альтруизмом не страдал.
– Мужик. Ты не сомневайся даже. Дети – это блин офигеть. Ты в них продолжаешься,– рявкнул в приоткрытое окно папа фейки и стартанул с места. Наверное на моей морде было написано что – то ужасное, и бедолага решил, что сейчас я отниму у него тугрики. Но я думал совсем не о деньгах. Я вдруг понял, что хочу тоже купить розовую пони в коробке, расписанной самоварным золотом. И резиночки в бороде захотел, и взрывать бутылки с карбидом.
Достал из кармана телефон, набрал номер начальника безопасности моего концерна.
– Когда нужна информация? – по-военному, без эмоций спросил безопасник.
– Вчера, – буркнул я, понимая, что даже этот проныра не волшебник.
– Понял шеф,– коротко ответил мужик и отключился. Меня вот бесит эта его манера. Но сейчас я готов был ему простить даже это. Зашел в опустевший дом свалился на диван, даже не сняв верхней одежды. Хуже всего ждать и догонять. Сейчас я полностью ощущал своей шкурой всю верность народной мудрости.
Прасковья
– Мы не хотим к дяде Грише,– проныла Варюшка. Дети устали и начали капризничать. Зайка в сотый раз, наверное, нажала на пимпочку звонка, и приложила ухо к двери. Можно подумать эти танцы с бубнами, что – то могли бы изменить.
– Да, у него дома воняет противно,– поддержал сестру Вовочка, поправив сползший на глаза бинт от не нужной уже повязки. Но снимать ее мой сын категорически отказался, справедливо полагая, что тогда я его отправлю в школу.– Дохлыми обезьянами.
– Можно подумать ты нюхал дохлых обезьян,– фыркнула любящая сестренка.
– Конечно, я ж с тобой в одной комнате сплю, – вредно ответил Вовик. Варя сжала кулаки и пошла в наступление. Я вздрогнула, посмотрев на сжатые губки малышки. Господи, она же копия мамонт, только уменьшеная раз в пять.
– Дурак,– взвыла доченька, которую я успела ухватить за шкирку. Иначе было не избежать боев ММА в отдельно взятом коридоре элитного жилого комплекса,– все твои происки. Если бы ты не пробил трубу от бассейна, мы бы так и жили у Хлебушка. И он бы на маме обженился. Иди теперь к папе Грише своему любименькому. Может он тебе на восемнадцатилетие подарит удочку.
– А ты, ты…
–Тихо! – рявкнула Зайка, прислушиваясь к тишине за дверью.– Я думаю.
– Зай, что делать то? – уныло вздохнула я, удерживая брыкающуюся, словно побесневшая кобылка, девочку, старающуюся достать ногой единоутробного братишку, активно показывающего ей язык.– Может зайдем, детей хоть накормим. У меня ключ есть. А потом решим, что дальше делать?