– Тогда, я отниму у вас свой пиджак, и вы увидите, как вас никто не заметит,– оскалился мамонт.– Слушайте, почему вы такая противная? Почему просто не скажете, что я джентльмен, и не поблагодарите?
– Потому что до джентльмена вам, как до луны, – не знаю почему, но во мне сейчас бурлила такая вредность, что хоть ложкой черпай. А еще, мне от чего – то было страшно. До одури. Сверхъестественный холодок бегал по телу толпами ледяных мурашек. Обычно я доверяю интуиции, но сегодня мне было не до нее. – Вы просто нахал, который считает себя…
– Вытряхивайся, прибыли,– не дал мне договорить мамонт. Я наконец – то пришла в себя и осознала, что шикарная машина стоит в моем дворе.
– Я не все сказала.
– Зато я все услышал, – рявкнул Седов.– Так и будешь сидеть? Не заставляй меня вышвыривать тебя за шкирку.
– Так и буду, пока ты меня не выслушаешь. Иначе у нас не выйдет ничего,– насупилась я упрямо.
– Напросилась,– выдохнул мерзавец, выбираясь из машины. Сильная ручища вцепилась в воротник надетой на меня рубашки. Я затрепыхалась, не желая позволять зажравшемуся снобу такого к себе отношения. Черт, соседи если увидят, что обо мне подумают.
– Пусти, скот,– мой писк потонул в раскатах мужского смеха.
– Ты похожа на обезьянку на поводке. Ну что, нравлюсь я тебе не джентльменом? Учти, я не прощаю непослушания. Никогда. – А я, я … Заберите свой пиджак. Больше вы меня не увидите. Я не стану работать под началом хама, который… – подошла вплотную, слишком близко, и слишком быстро, дергая узел из рукавов на животе. Седов нагнулся, чтобы помочь, и тут…
Договорить я не успела. Со стороны стройки раздался какой – то звук, похожий на треск сухой ветки. Что-то тонко засвистело, наполняя воздух запахом гари, под лопатку вменя ужалила пчела, судя по ощущениям. Я задохнулась от удара, кинувшего меня в объятия мамонта, по спине потекли обжигающие струи.
– Эй, плюшка, ты чего? – словно сквозь вату донесся до меня испуганный голос, захлопали дверцы машины, заорал кто – то рядом, послышались хаотичные шаги, но я ничего не видела. Ага, значит он все таки струхнул. Пусть знает наших. Но что это было? – Дура, ты специально да? Прасковья.
– Что – то я устала, и спина болит. К дождю, наверное – всхлипнула я, обваливаясь в огненные медвежьи объятия отца моих детей.– Глеб Егорович, спать хочу. Немножко отдохну. Вы только Вовку и Варюшку не бросайте. Тем более, что вы…,– черт, я ведь не сказала ему правду? И не скажу никогда, если только небо на землю не упадет.
– Мать твою, как это? А подруга твоя, что некому что ли? Эй, – заорал Седов, подхватывая меня на руки.– Ты ненормальная? Я не справлюсь с Оменами. Только не это, давай какое-нибудь другое желание. Например, луну с неба достать, или… Хочешь лифчик тебе куплю нормальный?