Приказываю бригаду немедленно переправить на плацдарм, а двум остающимся здесь батальонам развернуть сеть постов противохимического наблюдения. Лагодá поймав краткий миг остановки-передышки в моём слово-приказоизвержени, докладывает о силах и средствах в его заведовании-командовании. Фуххх. Отпускает. Перенервничал. Я-то про нынешних «химиков» вспоминал только в связи с огнемётными танками и дымовой маскировкой. А, оно вон как… Подпол энергичен, обучен и опытен. Дело своё знает, начинал карьеру военного химика ещё аж в 23-м году командиром противогазной команды кавбригады, имеет опыт ликвидации эпидемий в Средней Азии и на Кавказе, с малярией помогал медикам в Грузии бороться. Докладывает. Всё потребное для ведения боевых действий в условиях применения противником химоружия в Группе есть. Даже тираж брошюр соответствующего содержания для командиров подразделений и тираж листовок-памяток для солдат – есть. Только, как ведётся, всё это добро тыловики-транспортники в последнюю очередь перевозят. Ну, это мы сейчас поправим, дадим ускоряющего пинка. Приказ писать не пришлось, Лагодá уже его сам подготовил. Читаю. Норм. Всё чётко изложено. По пунктам. Кто что делает, кому усилить, что углубить, где ускорить, как организовать. В нескольких местах добавляю-сокращаю сроки исполнения и подписываю приказ по Группе. Начхим козыряет и уносится исполнять.
Остаюсь один в кабинете. Хреново, что в сообщении из Москвы маловато конкретики. Где, откуда и что будет применяться противником – указано с добавлением наречия «вероятно» и причастия «не установлено». Так, что по защите своих войск мы сделаем всё что возможно, а вот что делать для собственно предотвращения химатак – не понятно. То есть сделать можно по этому направлению многое, но вот к какому конкретному месту на Британских островах эти дела приложить? Войсковую разведку и десантников в тыл к бриттам засылать с целью выявления признаков подготовки к применению химического оружия. Усилить авиаразведку. Мониторинг радиоэфира. Но, это может и не дать результатов. Ведь в сообщении говорится – «в течении ближайших суток»!
Распахивается дверь кабинета. Вот это да! Корнеев собственной персоной. Я его к себе в штаб забрать не смог, так как штаб и все службы-управления Группы войск формировались ещё до моего назначения. В след за Вадиком входит Эрвин Зиберт в форме подполковника. Вообще! Какими судьбами?
Вадик официально представляется. Он ныне главный смершевец во всей Франции. Ну, то есть начальник управления «Смерш» при Советской оккупационной администрации во Франции. Затем генерал-майор Корнеев достаёт из планшетки бланк и быстренько составляет текст расписки о неразглашении. Расписываюсь. После этого Вадик представляет мне Эрвина. Ох… ть! В натуре Штирлиц! Наш одесский немец до главы всей рейховской загранразведки дорос!