Температура на поверхности не отличалась от космической. Источников тепла приборы не обнаруживали. Планета выглядела абсолютно мёртвой. Медленно вращаясь вокруг своей оси, она постепенно открывала себя, заполняя незнакомыми и от того будоражащими воображение образами экраны Тритона и разум Александра. Расстояние ещё не позволяло различать мелкие детали, но с каждым часом их количество росло, наполняя изображение всё новыми и новыми подробностями. Вот уже стали видны подкрашенные едва различимыми на тёмном фоне тенями неровности рельефа, горные хребты, ущелья между ними, огромные равнины, низменности, проступили очертания замёрзших рек и водоёмов. Но раньше, чем Александр смог рассмотреть их более или менее подробно, радары Тритона зафиксировали первый в истории человечества чужеродный радиосигнал.
Сначала передача представляла собой последовательность едва различимых помех, но в течение нескольких секунд компьютер смог упорядочить их и на экране появилась врезка с видеоизображением. Система распознавания некоторое время трудилась над фокусировкой и в конце концов картинка приобрела чёткость. Наблюдая за загадочным изображением, Александр даже невольно отвлёкся от мыслей о возвращении на Землю. В неестественно желтом свете, распространявшемся как будто и-за точки съёмки, какие-то бесформенные объекты переплетались и двигались в едином направлении, образуя чередующиеся нагромождения и пустоты. Время от времени от них отделялись небольшие частицы и сразу же исчезали, уносясь вверх. Другие наоборот медленно спускались и примыкали к потоку, наполняя его. Масштаб изображения плавно менялся, то увеличиваясь, то уменьшаясь, а само оно сопровождалось непривычным для человеческих ушей шумом, состоящим из пронзительного скрипа и глухого, но чётко различимого треска. Оценить размеры двигавшихся объектов не представлялось возможным. Глазу не за что было зацепиться. Ни что из того, что происходило на экране, не находило отклика в памяти Александра. Сначала в поле зрения не попадал ни один знакомый образ или привычная форма, но в какой-то момент среди нагромождения непонятных структур и движений в боковой части кадра появилась нечто вполне знакомое.
Это была одна грань и две боковые поверхности самой настоящей пирамиды, подобной тем, которые Александр тысячи раз видел на картинках и несколько раз вживую, когда путешествовал по новой Африке. Она возвышалась над движущейся мимо неё массой, и та обтекала её продолжая своё размеренное движение. Пирамида казалась выполненной из матового стекла, её сужающиеся кверху стены были гладкими, чистыми и ровными, а вершина скрывалась где-то за пределами верхней границы врезки. Но после того, как камера миновала её, в кадре возникли стены пары точно таких же пирамид, расположенных друг напротив друга. Затем камера поднялась выше, открыв общую панораму происходящего. Несколько потоков странных объектов двигались между множеством расположенных ровными рядами геометрически идеальных пирамид и тянулись к горизонту подобно рекам, исчезая в пелене белого тумана. Над всем этим висело серое небо, в котором тут и там время от времени мелькали яркие вспышки света. Спустя несколько минут камера вернулась на исходную позицию и сюжет повторился. Он проигрывался снова и снова как закольцованная видеозапись с камеры видеонаблюдения, а через некоторое время изображение стало покрываться помехами и сигнал пропал, навсегда сохранившись в памяти Луизы и Александра.