Федор узнал свою сестру Дарью. Когда он уезжал на войну, она была совсем девчонкой. А ныне красавица, высокая, в мятелевский род, статная с большой грудью, пышными русыми волосами, которые выбились из-под платка.
Женщина испугалась иноземца и позвала мужа.
– Иван!
Из дома вышел молодой мужик в расстегнутом кафтане.
– Чего тебе, Дарьюшка?
Федор не мог двинуться с места. Он смотрел на сестру и так хотел признаться ей кто он такой. Муж Дарьи увидев, иноземца, заслонил собой жену и спросил:
– Тебе чего?
– Иван! Смотри как зыркает! Детей напужал!
Иван подошел к Федору.
– Ты кто? Чего здеся надо?
Федор заговорил по-испански, дабы никто не смог его понять. Раскрыть себя он не мог. Сестра его не узнала. Да и могла ли она узнать его? Кто мог узнать в знатном испанце в дорогом костюме того бесшабашного удальца Федьку?
– Погоди Иван! – со стороны ворот показался еще один стрелец. – Чего напал на иноземца? Это большой господин из посланцев гишпанских! Вчера я был в конвое ихнего посла! Сам знаешь, что за обиду иноземца будет!
– А чего он зыркает?
– Да мало ли чего? Поди разбери что он там кукарекает!
Федор на ломаном русском спросил, чей это дом. Ему ответил стрелец, что дом его, стремянного стрельца Ивана Демьянова. Мятелев вспомнил, что Демьяновы жили неподалеку от них. Спиридон Демьянов был другом его отца, и они вместе несли государеву службу. И был у Спиридона сын Иван. Но Федор помнил его совсем мальцом. И ныне этот малец – муж его сестры.
Федор спросил, кому дом принадлежал ранее. И на этот раз ответила Дарья. Дом сей её отца стремянного стрельца Мятелева. Но батька помер три года назад. Тосковал он по жене своей, что ушла из жизни, как только узнала, о гибели сына своего Федора.
– А ты, господин, поди, знал тех, кто здесь жил? – спросил стрелец.
Федор ответил, что не знал, но слышал о стрельце Мятелеве.
– Али Федьку нашего знавал? – спросила Дарья. – Ведь сгинул он в иноземщине. Сказывали, как ушел он от войска, так и потеряли мы его. Маманя столь убивалась по нему.
Федор больше не стал ждать и пошел прочь от отчего дома. На его глазах были слезы, и он не хотел, чтобы их кто-нибудь видел…
***
Вылузгин сразу побежал к Башмакову с новостями. Тот принял дьяка иноземного приказа сразу.
– Проследил я за кавалером нашим, Дементий Минич! Проследил куда он ходил!
– Чего? – не понял Башмаков. – Не возьму в толк, про что говоришь, Елизар?
– Да про то, что я проследил за гишпанцем твоим, Дементий! Я к нему подьячего приставил, дабы Москву ему показал. Но гишпанец сей того подьячего сразу спровадил.