Отстраненный, сам по себе, он стал диковинкой в студенческой среде. Он избегал посиделок студентов, но если к нему обращались за помощью по учебе, то безотказно помогал всем без исключения. Решал за них задачки, писал курсовые, готовил шпаргалки. Но все эти акты доброты происходили без эмоций, без слов вежливости с его стороны.
Он им не доверял, не верил словам благодарности, не принимал мелкие подарки.
Он продолжал носить свои детские страхи в уже объемном студенческом рюкзаке.
Все свыклись с его безмолвием и физически просто не замечали.
В студенчестве он нашел еще один способ сбежать от реальности. Это спорт. Но он не занимался сам, а только наблюдал.
В школе с этим постоянным шумом в зале, на стадионе, где было больше детских визгов, чем упражнений, он старался избегать таких посещений. В институте же был факультет, где готовили учителей физкультуры для школ. И однажды кто-то из благодарных студентов настойчиво взял его с собой на тренировку. И впервые он увидел молчаливую сосредоточенность, с которой все выполняли упражнения.
Показалось, что все эти парни и девушки на спортивных площадках в часы сосредоточенности тоже бегут от какого-то настоящего.
И ему понравилось этот способ забыть о том, что происходит в обычной жизни.
Как мяч отскакивает от стенки, так и они, разбежавшись, упруго стремятся отпружинить от действительности далеко-далеко.
Только он делал это постоянно.
С тех пор это стало его любимым занятием: невидимо находясь, обязательно с книгой, в зале или на открытой площадке на студенческой территории наблюдать, как кто-то с усердием выполняет физические упражнения сверх своих обыденных возможностей.
Раз в неделю он видел картину, как уверенный в себе спортивный мужчина средних лет, приезжая в окружении свиты и отвечая на многочисленные приветствия, вместе со всеми наравне играл в групповые игры: волейбол, футбол, баскетбол. Как после игр он всех угощал пивом, а уезжая, иногда забирал какую-нибудь довольную студентку-спортсменку.
В один из таких дней охрана этого мужчины вытащила его скрюченного из-под скамейки и подвела к их лидеру.
Тут же вся студенческая молодежь стала защищать его и разъяснила, что он их студент, хороший, но чудаковатый, поэтому безобидный. Что он знает несколько языков, и еще много чего.
Этот многоликий гул не нравился тихоне.
Но через некоторое время он стал работать на этого авторитета.
Он просто делал то, что знал, без определенного круга обязанностей. Переводил, подсказывал, показывал примеры. Все полученные знания вели его по практическим открытиям, которые он теоретически многократно проходил. Шеф же не удерживал крепко узды и давал ему свободу, зная, что тот не подведет.