Кто посходил с ума, она не уточнила, но этого и не требовалось. Бабушка попалась говорливая, что было мне на руку.
– Нина Михална, а вы давно тут работаете?
– Да уж почитай, – она прищурилась, вспоминая, – всю жизнь. В войну тут госпиталь был, я при нём санитаркой, девчонкой ещё совсем, даже школу не окончила. Потом уж курсы прошла медицинские, стала медсестрой. Ну и как-то осела тут. Здесь и мужа встретила, здесь и похоронила его.
По ее лицу пробежала лёгкая тень грусти. Нужно было срочно сменить тему, пока бабулька от расстройства не свернула весь разговор.
– Так вы, Нина Михална, местный талисман, получается. Старожил старожилов!
– Эт да-а-а-а, со мной даже Аркадий Степаныч, главврач наш, на вы здоровается.
– Уважает, – кивнул я, подбадривая её к дальнейшему разговору. – Как он, кстати? Хороший врач?
– Хороший, не смотри, что рыжий. Дотошный, ух! И день рождения мой никогда не забывает. Каждый год аккурат третьего июня цветочки дарит, а иногда и премию выпишет, мелочь, да приятно.
– А как врач?
– Что как врач?
– Ну, специалист хороший? Он, понимаете, сам дело моё взял, говорит, любопытный случай.
– Я же говорю тебе, дотошный! За кого взялся, обязательно до конца доведёт.
Интересная оговорка у бабушки. В амбулаторной выписке лечащим врачом моего брата тоже значился Аркадий Степанович. Уж довёл так довёл, до самого что ни на есть конца.
– Вы, наверное, и пациентов всех тут знаете?
– Ну, всех не всех, память-то уже сама не своя…
– И много Аркадий Степанович себе больных берёт?
Нина Михайловна хотела уже что-то ответить, затем как-то осеклась, взялась за швабру и пробурчала.
– Берёт и берёт, откель я знаю. Я ему не хозяйка. Вот заболтал ты меня, стою с тобой, лясы точу. А убираться кто будет?
Она отжала швабру, плюхнула её на пол. Размашистыми, отточенными годами движениями принялась мыть пожелтевший от времени линолеум. Судя по всему, разговор был окончен. Я пожал плечами и отправился в сторону общего зала.
– Слышь, Михал Сергеич, – мне, может, показалось, но в её тоне проскользнули извиняющиеся нотки.
– Да, Нина Михайловна? – как ни в чём не бывало обернулся я.
– У нас это, на обед сегодня котлеты будут, рыбные. Ток ты их не ешь. Местные привыкшие уже, а тебя скрутит, как пить дать. Весь туалет мне уделаешь, отмывай потом за тобой.
– Предупреждён – значит вооружён!
Я улыбнулся ей и пошёл дальше. Все-таки она извинялась.
3
Хотелось бы сказать, что день пролетел незаметно, но это не так. Время тут тянулось невыносимо медленно. До вечера я слонялся, не зная, чем себя занять. В итоге взял из стопки книг первую наугад, устроился на диване, возле окна, делая вид, что читаю. Я не исключал, что за мной наблюдают, и подпирать стенку с задумчивым видом было не лучшим для моей легенды.