После ноябрьских праздников, на очередном занятии в театре, Татьяна Ивановна вдруг включила мне запись с кассетного магнитофона Весна. И прокрутили мне пятиминутную запись, как я в движении декламировал длинное четверостишье. Я был поражён, это нет голос, к которому я привык. Четкая артикуляция, немного понизился тембр голоса и самое главное, мне не было неприятно слушать себя.
– Ну, Вовчик, я считаю, что мы добились, чего хотели. В дальнейших занятиях не вижу смысла. Ты же не певцом или актером хочешь стать. Единственно что бы я посоветовала тебе – это петь.
– Татьяна Ивановна, да я не умею петь, ни слуха, ни голоса.
– А ты не для этого пой, для себя. Тебе надо просто развивать свой голос. Ну как мышцы ты качаешь. Пой дома, когда никто не слышит. Сначала под пластинку или запись, подпевай вместе с исполнителем. Потом просто пой без музыки, что помнишь.
Я был, честно говоря, огорошен. Привык к занятиям, да и интересно было.
– Всё, Вов, беги. Мне ещё за Ингой надо сегодня зайти. Она поздно заканчивает в художественной школе и ее встречаю. Кстати, позвони нам как- ни будь. Мне кажется, что Инге будет приятно.
Не знаю зачем, но я вместо прощания, поцеловал педагогу руку. Что интересно, Татьяна Ивановна восприняла это нормально. Ну, наверное, ей подростки каждый день руки целуют.
Вот дамы дают, Инга оказывается, кроме фоно, ещё рисованием занимается. Не удивлюсь, если ещё балетом или народными танцами занимается.
Кстати, а это тема. Если у меня освободятся два вечера, почему бы не позаниматься танцами.
В той жизни, в школе, я неумел танцевать. Нет, не танго. Просто подрыгаться под музыку у меня не получалось. Даже на выпускном вечере я танцевал только медляки, а быстрые игнорировал, ну типа не моя музыка. И только на третьем курсе института, когда закончил заниматься лёгкой атлетикой, я записался в кружок бальных танцев. Кроме стандарты и латины, нас учили также современны танцам и немного хореографии. Я занимался три года до окончания института и мне очень нравилось танцевать.
Вообще по жизни я завидовал людям, кто мог красиво петь и кого природа одарила голосом. Но мне это не светит. И ещё завидовал кто был одарён двигательно. А вот здесь можно поработать. Я точно не деревянный, но нужно много заниматься.
Вечером, я рассказал маме, что занятия с Татьяной Ивановной закончены и выпросил большую коробку шоколадного ассорти для вручения последней.
В школе, на перемене, я отозвал в сторонку Анохину.
– Свет, тут такое дело. Помнишь ты хотела ходить на бальные танцы во Дворец Пионеров. У тебя не было партнёра, и твоя мама предлагала моей маме уговорить меня.