–У них есть огнестрел? – тяжело дыша, спросил Маккензи.
–Н-н-е видел, – заикаясь, пролепетал из-под стола Гвоздь.
Со сторону улицы послышался свист и в следующий миг о стену дома разбилось что-то стеклянное, а потом затрещал, зашипел огонь, расползаясь по выплеснувшейся из бутылки жидкости.
–Черт! – Маккензи, шатаясь, поднялся с колен. Он увидел языки пламени, облизывающие дверные щели и подошел к выломанному окну. Вытолкнул мертвого бритоголового наружу и осторожно выглянул на улицу – увидел потрепанный Кадиллак, и прятавшихся за ним людей.
–Пиздец тебе! – закричал амбал из-за машины, – сгоришь нахуй вместе с этим ебаным лега…
Маккензи выстрелил по Кадиллаку – с хлопком выбил боковое стекло и в ответ, через минуту, в них полетел очередной коктейль Молотова. Маккензи успел отпрянуть от окна и через секунду в него, с хлопком, ворвалось гудящее пламя. Маккензи отскочил в сторону и свалился на пол, в лужу застывшей крови, а пистолет вылетел из его рук и потерялся где-то в дыму.
–Это пиздец, – послышались причитания Гвоздя. – Это конец, нам конец, мы просто сгорим тут, боже…
В дом, через щели, темными клубами повалил дым. А дверь начала прогорать до черноты…
–На пол, ложись на пол… кхе, блядь… – кашляя, просипел Маккензи и пополз к канистре с водой. Он попытался подняться, уцепившись за ее край и в итоге повалил канистру набок. На пол хлынула теплая вода и Маккензи смочил в ней какое-то тряпье, валявшееся на полу. Бросил Гвоздю.
–Давай, дыши через это! – крикнул он и сам прижал мокрую тряпку к лицу. – Господи…
Внутри уже было мутно от дыма и становилось трудно дышать. Нужно было выбираться из горящей лачуги и Маккензи пополз к окну. Где-то рядом он слышал стоны Гвоздя, но уже ничего не мог поделать – дымная, тяжелая завеса заполнила дом своими ядовитыми клубами, и от нее у Маккензи заслезились глаза. Он пополз наугад, обдирая локти, дыша через мокрую, вонючую тряпку. Внизу все еще можно было дышать, но прослойка чистого воздуха истончалась с каждой секундой, а огонь уже прорывался внутрь – облизывал стены и ветхий потолок, который мог в любой момент обвалиться и похоронить их с Гвоздем в этой чертовой развалине.
–Гвоздь? – из последних сил просипел Маккензи, глотая горький воздух. – Гвоздь, где ты?!
И в это время снаружи раздались хлопки. Одиночные – один, второй, третий – а потом сразу несколько очередей. Горящая дверь вылетела от удара – сорвалась с петель, как огненный шар. И в дом ворвались люди в военной одежде с натянутыми на лица защитными респираторами. Они схватили теряющего сознание Маккензи под руки и потащили к выходу. А он все звал Гвоздя, из последних сил. Угасающим взором смотрел, как чернеет изнутри дом, превращаясь в дымную бездну. Его вытащили наружу и бросили на раскаленный песок, и через несколько минут лачуга Гвоздя сложилась, как карточный домик, взметнув вверх тучи огненных брызг.