Мягко прыгнув на спину более крупного и более тёмного существа, леопард с хрустом вонзил свои острые клыки в его шею.
Бедняга зашатался и отчаянно замахал руками, а его испуганные сородичи, побросав вкусные плоды, бросились врассыпную.
Некоторое время он пытался бороться и сопротивляться.
Он изо всех сил упирался ногами в землю, беспорядочно колотил руками по воздуху и отчаянно хрипел.
Наконец, по его телу пробежали последние конвульсии, он выпрямился, и довольный леопард, утробно рыча, потащил свою добычу на тоже дерево, с которого бедняга несколько минут собирал свежие сочные плоды.
Леопард боялся гиен, стая этих обнаглевших хищников могла отнять добычу даже и у него леопарда, поэтому он и затащил убитое существо так высоко.
Побросав ветки и испуганно вереща, светлые низкорослые существа бросились скорей к своему стаду, внимательно наблюдавшему за этой сценой.
Некоторое время они лежали тихо, боясь обратить на себя внимание леопарда.
Но убедившись, что он целиком поглощён своей трапезой, они поднялись и двинулись в путь.
На этот раз их путешествие было коротким, и причиной остановки послужили маленькие красные холмики, которые во множестве возвышались над саванной.
Но это были отнюдь не земляные холмы, низкорослые светлые существа попали в царство термитов.
Нужно сказать, что термиты – «белые муравьи» строят исключительно прочные жилища.
Ни лом, ни лопата их не возьмёт.
Однако сами термиты вкусные, настолько вкусные, что когда «весной» происходит их вылет – вылет будущих «царей» и «цариц» будущих основателей новой колонии и их сопровождает почётный эскорт термитов, в этот день со всей саванны собираются птицы и различные мелкие зверьки для них этот день настоящий праздник.
Вкусны и личинки термитов.
Однако до «весны» в саванне было ещё далеко, тем не менее, низкорослые существа окружили гнездо термитов.
Джордж с интересом наблюдал за ними.
Оживлённо жестикулируя и что-то вереща, они некоторое время стояли подле одного из красных холмиков.
Затем один из них, немного походил вокруг него и попытался просунуть в узкое отверстие волосатую лапу.
Сделав две или три неудачных попытки, он на секунду задумался, а затем, хлопнув себя лапой по затылку, отправился к росшему неподалеку кустарнику.
Подойдя к нему, он сорвал небольшую гибкую ветку и неуклюже начал обрывать с неё другие тонкие веточки и листья.
Видимо, результат работы его не совсем удовлетворил, потому, что он сжал другую лапу в кулак и пропустил через него наполовину очищенный прутик.
Наиболее прочные ветки он откусил зубами.