С охранниками ты разобрался, но видимо это событие дало отпечаток на твою совесть и безупречную мораль. Погрузить свою душу в грех не сложно, а вот отмыться – это займет всю жизнь и даже больше. Лично тебя я не осуждаю, а рассуждаю. Ты просто в тот момент защищал свою собственную жизнь, а теперь твоя жизнь не представляет никакой ценности. Скажи мне Виталик, ты хочешь жить?
Он просто молчал и ничего не ответил Дмитрию.
– Вижу твои мысли Виталик. Хочешь жить, но не знаешь, как поверить в это. Да жить страшно, но очень интересно. И поверь, всегда есть выход, даже беззащитное животное в лапах льва борется до последнего вздоха, чтобы только остаться в живых. А ты? Пристрелите меня, я жить не хочу. Это не тот поступок, который ты для себя придумал.
– Тогда что мне делать? – Виталий вдруг оживился. – Никогда не думал, что мне придется просить у тебя помощи. Кстати, это ты установил камеры в квартире?
– Да, я подумал, что тебе нужен отчет о проделанной работе. Что тебе делать дальше? Для этого у меня есть некий план, только он может тебе не понравится.
– Мне теперь все равно.
– Тогда слушай…
* * *
Константин Алексеевич вздрогнул от треска входной двери, которая, как он думал, была надежным препятствием для не прошеных гостей его рабочего кабинета. Сорванная с петель какой-то неведомой силой, она приземлилась всей своей плоскостью на дорогой ковер в центре комнаты. Константин Алексеевич от изумления открыл свой рот и не мог произнести ни одного слова. В пустом проеме появился Дмитрий. Он уверенным шагом прошел в кабинет, приблизился к столу и расположился в кресле как раз напротив ученого. Константин Алексеевич попытался вспомнить слова, но от испуга получилось как-то не очень.
– Это т…ты?
– Да, это я, – Дмитрий слегка подался вперед, чтобы тот разглядел его лицо. – Теперь ты меня узнал?
– Аа, где…
– Виталик?
– Да.
– Его нет, к сожалению, и ты его больше не увидишь. Он был хорошим и перспективным молодым ученым, но вместо того, чтобы заниматься новыми научными достижениями, ты его направил на выполнение черной работы. Я бы даже сказал уголовно наказуемой. Но, что сделано, то сделано. По твоей вине мне пришлось лишить его будущих перспектив и жизни. Он хотел убрать меня по твоему приказу, тогда мне пришлось убрать его по своим собственным соображениям. Когда с Виталиком было покончено, меня стала одолевать скука. Все думал, чем бы мне еще заняться, и вдруг вспомнил про тебя. Шел мимо. Дай, думаю, зайду, может, помощь тебе нужна, может, что-то еще. И вот я здесь. Только смотрю я в твое лицо и вижу, что ты не рад нашей встречи.