— Древний враг сделал свой шаг. — Сказала степнячка. — Однако, старые боги на нашей стороне! Мой улус готов присягнуть владычице… Луиджине, а посланники остальных восьми прибудут со дня на день. Тогда мы обсудим условия.
— Условия? — Переспросил Аэнлан.
— Да. Мы требуем северную провинцию в полное владение и оставляем Степи за собой. Это будет официальной повесткой кланов, я думаю, но мне остальным следует обсудить детальней.
— Мы так и не знаем твоего имени. — Сказал Орландо, тянясь за очередным куском мяса с кровью.
Измученное оживлением тело требует пищи, пусть даже такой. Мужчина торопливо сгрызает мясо с костей, затем с хрустом перекусывает их и вытряхивает в рот сладкий мозг. Каждый раз Кер вздрагивает и смотрит на него с нарастающим ужасом, будто видит нечто… или кого-то другого.
— Гвиневра, королева-регент из рода Артамайров.
— Северная провинция, это очень много. — Сухо сказал Аэнлан, косясь на Орландо. — Уважаемая Гвиневра.
— Это наша исконная земля. — В тон ответила старуха.
— Была ей. Двенадцать тысяч лет назад.
— И будет вновь. Если не так, то мы возьмём её силой, пока вы будете умирать в гражданской войне.
— Ты говоришь от всего Народа?
— Нет, но я достаточно стара, чтобы знать, что скажут остальные.
Эльф умолк, бросил взгляд на Луиджину, продолжающую прижиматься к отцу и тихо всхлипывать. Вздохнул и потянулся за вином. Сделав глоток откинулся на стуле, брови сшиблись на переносице, а взгляд стал тяжёлым, как гранитный блок. Столько вопросов к Орландо, но нет времени задать… а в груди шкребётся плохое предчувствие, цепляется острыми когтями за сердце и тянет.
* * *
Орландо разгрыз очередную кость, облизнулся, замер и тайком провёл кончиком языка по зубам. Вздрогнул. Клыки заметно удлинились, став больше походить на волчьи.
Отодвинул блюдо и положил руки на стол. Взгляд упал на пальцы с чёрными полосами от колец. Орландо дёрнулся, вспомнив упырей в мёртвом городе посередь пустыни. Они ведь тоже пили кровь бога, но остались без неё. Неужели его ждёт такая же участь?
Как и говорила ведьма… вечность рыскать в поисках того, чего нет и медленно сходить с ума, теряя человеческий облик?
В груди остро заныло сердце, Орландо рефлекторно положил ладонь на грудь. Ощупал молодую кожу, ещё девственно розовую, отчётливо выделяющее место раны. Сердце бьётся, но странно, будто не срослось до конца.
— Всё в порядке, папа? — Шепнула Луиджина.
Орландо улыбнулся одними губами, изо всех сил стараясь придать себе вид беззаботный. Будто не ему пробили грудь насквозь.
— Всё отлично, просто вспомнилось всякое.