— Больше не позвонит, но телефон ты сменишь, — я очнулась, когда дракон вернулся.
— Ты его убьёшь? — прошептала онемевшими губами.
— Хочешь? — подошёл, подцепил пальцами мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.
— Не… нет, — я замотала головой. Смерти Вадику я точно не желала.
— Значит, просто накажу твоего непонятливого кобеля, — он улыбнулся, а у меня спина инеем покрылась.
Вадим — сволочь каких поискать и наказать его не помешает, а Кир… Я ничего о нём не знала. Жестокий, но умеет держать себя в руках — страшная личность, и я теперь — его. Подтверждать факт словами не требовалось, дракон сделал всё, чтобы я поняла. Трахнул так, что искры из глаз посыпались, отогнал от меня «непонятливого кобеля» и теперь держит в руках крепко и смотрит так, словно я его личная вещь — новенькая, пока не надоевшая. Вот только осень закончится, и мне придётся уехать в Москву. Пропаду я там без Кира…
— Иди сюда, человечка, — подхватил под бёдра, рывком поднял, прижал к своему торсу и накрыл мои губы горячим, вкусным поцелуем. — Мало мне…
Пропаду, да… Плевать.
Видит драконий бог, собирался просто позвать горничную на ужин. Уяснил — не для меня девка, но сорвался и… не пожалел. Неожиданно, но я получил шквал новых приятных ощущений, а не серию флешбеков, приправленных острой болью. Женя больше не казалась мне похожей на Стеллу или на кого-то ещё.
Для хрупкой человечки она неплохо держалась: драконий напор — не шутка. Да она и не терпела — отрывалась не хуже меня. Девчонке было хорошо, и мне хорошо, и после душа в койке зажгли неплохо, а потом, после чёрт знает какого захода, Женя уснула. Тревожить не стал, хотя яйца гудели — мало мне. Состояние очень напоминало зов, только голова светлая — соображал, что делаю, и кайф совсем другой — острый, резкий, ясный. Я думал, что потерял вкус к женщинам. Сколько их было после Стеллы? Много. В монастырь я не ушёл, наоборот — пустился во все тяжкие. Хер работал, как надо, но удовольствия не случалось. Спускал в очередную любовницу, оставлял ей деньги за «беспокойство» и шёл к другой. Блядовал до осени, а в сентябре кома — тяжёлая, беспросветная, до ноября. Женя, будто плеснула мне в лицо мне ледяной водой: хочешь, не хочешь — очнешься.
Глянул на часы — время неспешно тикало к вечеру. Надо вставать, скоро выдвигаться. В город не хотелось: снова ловить тени прошлого… Сейчас я реагировал на воспоминания особенно остро, и ведь только получилось расслабиться.
Давид Дахан давно присматривался к нашей с Максом конторе, интересовался разработками. Бизнес в Крылатске приносит неплохой доход, но Виверноград… Город Дахана — автономия, из состава Империи вышел и Хранителям не подчиняется. Там свои законы, своя экономика и возможности шикарные. Только не всем туда открыта дорога — кто-то боится правительственного гнева, сидит в Империи, не отсвечивает, а кто-то и рад бы, да не зовут.