От вида крови на стенах до сих пор трясло, а о трупах Алена старалась не думать. Мужчины просто стащили их в кучу и прикрыли обломками мебели.
В основном, конечно, Данте… Варг еле стоял. Его заметно пошатывало, и мертвенная бледность никуда не исчезла, но отдыхать он не собирался. Как только было убрано последнее тело, альфа отправился к выходу. Молча, не оборачиваясь… Она хотела остановить, но с губ сорвалось совсем другое:
— В камере мой брат.
Который оказался предателем! Больным карточными играми наркоманом, разрешившим поглазеть на сестру какому-то Пашке, который проболтался Варгу. Но хуже всего оказалась даже не зависимость Тимохи, а другое.
— «Это я мог бы тебя сдать, малая…Ничего не соображал, ломало до заклинивших мозгов. Уже и рот открыл, но Пашка оказался быстрее. Прости меня».
Наверное, если бы не огромный упадок сил, Алена нашла бы сил на ругань. Или слезы. Или хоть что-нибудь. Но она молчала. Только ледяная тяжесть в груди отрастила еще больше шипов.
Все это напоминало один внезапный кошмар: похищение, плен, предательство… И в какой-то момент Алена больше не смогла здраво осознавать происходившее.
А потом появился Варг. И все исправил. Как всегда исправлял.
Дверь лаборатории широко распахнулась, и в комнату ввалились оборотни во главе с потрепанными альфами.
Омега, до этого тихо сидевшая рядом, занервничала. Робко тронула за рукав.
— Не бойся, — шепнула Алена. — Варг защитит. Он хороший, — и, подумав, добавила: — Данте тоже. Тот, который светловолосый.
Но девушка опять понурила голову. Прекрасная, как восточная наложница, и такая же молчаливая, она, скорее всего, не понимала языка.
— Алена, уходим, — отчеканил Варг.
Другие мужчины рассредоточились по лаборатории и в их сторону не смотрели.
— А…
— Девушка останется с Данте. Ее никто не тронет. Твой брат получает медицинскую помощь. Идем.
Радоваться бы, но каждое слово как щелчок кнута — резкое и болезненное. Варг просто отчитывался. Все ради того, чтобы она на своих двоих вышла из камеры.
И Алена вышла. Чувствовала себя, как псина побитая, но молчала. Варг не обязан ее успокаивать. И тот особенный взгляд, ласкавший и гревший в страшные минуты, не более чем способ держать в тонусе, чтобы не отвлекала истерикой.
— Все будет хорошо, — обернулась к девушке. — О тебе позаботятся.
Омега глянула на нее влажными карими глазами, в которых плескался страх. Сердце болезненно сжалось, но Алена отвернулась и пошла к Варгу.
Если он сказал, что девушку не тронут, значит, так оно и есть.
Мужчина пристроился сбоку и повел ее к выходу. Уже не шатался, но Алена чувствовала — ему паршиво. И метку кололо до онемения в плече.