Катя проснулась оттого, что недалеко кто-то тихо разговаривал. Она не стала шевелиться, чтобы не показать, что уже проснулась, но осторожно приоткрыла глаза. Теперь из-под длинных ресниц девушка могла наблюдать за происходящим. Прежде всего, она убедилась, что её обнажённое тело укрыто одеялком. Этот факт немного успокоил, и внимание переключилось на говоривших. Обладателем чувственного с хрипотцой голоса, естественно, был Уфир. Он сидел недалеко от места их ночной страсти, на камне, боком к Кате. Близко к нему, на другом камне, лицом к девушке, сидел мужчина. Могучим телосложением, огромным ростом и шириной плеч он превосходил даже мощно сложенного Уфира. Как и Уфир, мужчина был очень красив, а выразительные чёрные глаза делали их похожими. Отличие заключалось в том, что у Уфира волосы были короткие и светлые, а у его собеседника длинные, тёмные от головы, светлые к концам. Катерина прислушалась к их разговору.
– Этот слизняк послал за тобой ищейку.
– Кто-то из пленных высших?
– Нет, – длинноволосый мужчина презрительно поморщился. – Какая-то мелочь, не способная к материализации и вообще мало к чему способная. Из тех, у кого даже имени своего нет и поэтому имя им – Легион. Я спокойно с ним расправлюсь и даже не запачкаюсь.
– Нет, Сеера, я сам! – голос Уфира прозвучал зло. – Хочу поквитаться с его хозяином за мою девочку!
– Ушам своим не верю, – Сеера тихо засмеялся. – Ледяная корка на сердце врача дала трещину!
Уфир не стал возражать. Заговорил, с улыбкой глядя в глаза собеседнику:
– Мы с тобой давненько не виделись, брат. Сейчас у нас есть немного времени, может, расскажешь о себе?
Сеера кивнул.
– Вкратце. Через четыре года после рождения сына, Света решила, что мальчик растёт полным дикарём и захотела вернуться к людям. Я отпустил их. Обеспечил всем необходимым, так что они ни в чём не нуждались. Сам остался в том же лесу, хотя больше не был привязан к этому месту. Просто меня не покидало ощущение, что если у моей малышки что-то не сложится, быстрее всего она найдёт меня там. Так и произошло. Светлана продержалась полгода, а потом я почувствовал её присутствие в лесу. Она только миновала опушку, я уже был рядом. Целовал, а малышка смеялась и плакала, говоря, что не может жить без меня, что каждый день тихо умирает от тоски, что попросила подругу присмотреть за сыном, чтобы найти меня. Я обнимал её хрупкое, но такое желанное тело и сходил с ума от радости, что она вернулась. Мне потребовалась неделя, чтобы найти новое убежище, в котором мы с тех пор живём вместе. Не могу сказать, что всё гладко, по большей части, трудности касаются воспитания сына. Ты, Уфир, знаешь по прошлому, что полукровкам трудно приспособиться в жизни… – Сеера покачал головой. – Зато моя малышка со мной! Я ценю каждый день, сколько бы их ни было нам отпущено.