Звуки, запахи, ощущения давили на девушку со всех сторон, но она инстинктивно понимала, что это не то, что она ищет. Она невидящим взором окинула роскошное убранство комнаты, развернулась на сто восемьдесят градусов и решительно прошагала в следующую комнату. В комнату, воздух в которой был до отказа перенасыщен страхом и болью. Она на яву, вдруг как будто бы перенеслась во времени в самый разгар преступления: она слышала мольбу отца, просившего только об одном - пощадить его сына. Кэссиди нерешительно застыла возле закрытой двери в комнату, подготавливая себя к тому, что она там сейчас увидит... Только сейчас она вспомнила, что ей никто так и не рассказал при каких обстоятельствах умерли Агейр Вегард и его сын. И она понимала, что это не было случайностью, крёстная хотела быть уверенна в том, что то, что она ей расскажет - является правдой, а не игрой богатого воображения её крёстницы. Кэссиди еще раз вдохнула и выдохнула, она знала, что когда она откроет дверь, первое, что она увидит, будет самая эмоционально насыщенная сцена, которую когда-либо видела эта комната. И, само собой разумеется, это будет убийство министра и его сына. Кэссиди набрала полную грудь воздуха и готовая к самому худшему шагнула в хранившую страшные секреты комнату. Неожиданно она оказалась и наблюдателем и жертвой. Она видела со стороны, как сверкнул сияющий серебром кинжал и упругой струей, нарисовавшей в воздухе ярко алую дугу, брызнула кровь. Видела, как рухнуло на пол безжизненное тело. Видела, как продолжали шевелиться губы на лице министра, как будто бы он всё ещё продолжал умолять пощадить его сына. И одновременно, это она смотрела в глаза убийцы, когда он заносил свой кинжал. Это её рот наполнил металлический вкус крови. И это она рухнула безжизненная на ковёр. И это её поглотила мгла. Странно, успела подумать Кэссиди перед тем как её поглотила тьма, умирать оказывается совершенно не больно. Хотя возможно об этом подумала не Кэссиди, а министр Летнего Двора фейри.
- Кэссиди!!! - Александр подхватил безжизненное тело своей воспитанницы и рухнул, как подкошенный. Королева Элана захлёбываясь собственной кровью, медленно сползла по стене, к которой успела прислониться.
Только через несколько часов Королева пришла в себя и ещё несколько часов ей понадобилось, чтобы набраться достаточно сил для того, чтобы телепортировать бесчувственных Александра и Кэссиди из этой квартиры в квартиру Александра.
Кэссиди пришла в себя под громкие проклятия своего опекуна, обвинявшего Королеву фейри во всех смертных грехах, клявшего её на чём свет стоит, не взирая на чины и приличия, и проклинавшего тот час и минуту, когда он согласился на её план. Пугающе -черная пустота и пробирающий до костей холод отступили, оставив после себя ощущение парализующей даже мысленный процесс слабости. Тем не менее, душу девушки леденила и пугала не эта немощность или то, что она в буквальном смысле побывала в «когтях смерти», а то, что она узнала в той страшной комнате, вернее не узнала. Потому что в то, что она увидела глазами министра, Кэссиди никогда не поверит. Не поверит даже, если увидит собственными глазами. К тому же она была абсолютно уверенна в том, что и Агейр Вегард - тоже не поверил своим глазам, он был уверен, что стал жертвой качественно нанесенной иллюзии. И всё же маленький червячок сомнения, тем не менее, подтачивал её уверенность. Однако, кроме этого, Кэссиди также беспокоило и ещё одно обстоятельство - она видела то, как умер министр, но не видела того, как умер его сын. Разумеется, думала девушка, она могла кое-что пропустить, ведь и сам министр полагал, что его сына удерживают в другой комнате, но вряд ли. Потому что тяжелый, насыщенный страхом и болью воздух шёл только из одной комнаты, комнаты, в которой убили министра.