«Каменный принц» неистово бросает меч на пол, изображая такое же неистовое отчаяние. А девушка с каштановыми волосами (любопытно, что это за невеста из реального списка? Она явно любимица публики: вон, за соседней лавочкой пожилая женщина слёзы платком вытирает) падает в обморок, и её уволакивают за кулисы.
В следующей сцене «Каменный принц» пьёт, поливая маску содержимым бутылок. Играет грустная музыка, — это музыканты сбоку надрываются, вкладывая всю душу в перебор струн, — а «Летописец» зачитывает монолог о бренности бытия и невозможности найти любовь в этом жестоком мире. Я вновь позёвываю.
А затем на сцене появляется новый актер, судя по всему, изображавший отца главного героя.
— Сын! — завывает «владыка», — Дабы ты не сошёл с ума от одиночества и тоски, я решил, что тебе пора жениться!
«Каменный принц» после этих слов разбивает бутылку себе об голову.
Выходит очень комично, — кто-то из зала даже начинает посмеиваться. А я радуюсь тому, что всё было безопасно: маска явно сделана не из бумаги, и никто взаправду себе лоб не расшиб.
— Твоя новая невеста не предаст тебя, потому что давно разучилась любить. Она также не уйдёт от тебя, потому что ей не к кому уже уходить. Она также не станет использовать тебя, потому что давно уже разучилась интриговать… — вещает «владыка», а народ вокруг всё больше начинает хлюпать носом, сочувствуя молодому, но такому неудачливому в любви принцу.
— Чего они там городят? — вдруг подрывается на ноги Юби, — Наша тётушка молода и красива! И ничего она не разучилась любить!
— Чего вы все рыдаете?! — подскакивает и Бию, оглядываясь по сторонам, — Это принц должен плакать от счастья, что ему такая невеста досталась! Он её совсем не достоин!
Ну, вот, а я думала, они не слышали последние новости, раз меня ни о чём не спрашивают — а, выходит, лисички знали обо всём, но тактично не поднимали вопроса…
— Это лисы из Шёлковой Долины, — начинают перешептываться зрители, с опаской поглядывая на племянниц Синь Шэня.
Похоже, эти разбойницы уже успели прославиться своим поведением, раз их даже низшие божества узнают!
— Не мешайте смотреть представление, уважаемые! — наставительно произносит одна из зрительниц, что была постарше, — Это же всего лишь пьеса! Её автор имеет право на своё собственное художественное видение!
— Да! — начинают подхватывать остальные.
— Но наша тётушка здесь выставлена в неприглядном свете! — не сдаётся Юби.
— Ваша тётушка ещё даже не появилась на сцене! — ворчит ещё одна зрительница, — Дайте досмотреть пьесу!
Беру Юби за ткань рукава и опускаю обратно на лавку.