Выждав момент, когда нечисть войдёт в нору, Торп покинул своё укрытие. Рёв, который раздался в пещере, можно было расслышать издалека. Полный злобы, отчаяния и ненависти к тому, кто отобрал всю добычу и уничтожил паутину. Снаружи её ведьмак, кстати, не тронул. Во-первых, чтобы арахнид раньше времени не догадался, что к нему наведывались гости, во-вторых, чтобы ненароком не поджечь ещё и деревья.
Брандон рассчитывал, что сумеет загнать противника в угол, но тот, движимый своей яростью, точно обезумел. Вылетев из норы, он бросился куда-то в сторону, да с такой скоростью, что и лошадь бы не догнала. Торп же сегодня был пешим, поскольку по узким тропам кони бы не прошли, так что идти пришлось, ориентируясь на интуицию, которая говорила о том, что паук сейчас инстинктивно будет рваться к людям, а значит помчится либо в ближайшую деревню, либо…
Вспомнив о гостях графа Дорраха, ведьмак поморщился. Ведь именно здесь, неподалёку, проходила дорога, ведущая в замок из соседнего графства. По ней проезжали кареты столичных аристократов, и, возможно, прямо сейчас одна из них…
Чутьё закричало об опасности, и Бран прибавил шаг. Но к тому времени, как он добрался до дороги, арахнид уже был там. И уже напал на карету, яркий герб на которой был знаком каждому жителю королевства.
– Ваше высочество… – пробормотал ведьмак, доставая оружие. Он мог надеяться только на то, что ещё не поздно спасти людей в карете. Потому что взбешённый паук не станет оставлять их в живых, как похищенных девушек, а уничтожит на месте. Убьёт каждого. Так же, как кучера, который уже лежал на снегу с разорванным горлом.
Принц был жив. Он стоял позади кареты, отбиваясь от нечисти шпагой, которую, несмотря на отражающийся на лице страх, держал с уверенностью опытного фехтовальщика. Напавший на него арахнид уже не притворялся человеком – его руки превратились в паучьи лапы, а двигался он так быстро, что едва ли его противник мог долго продержаться.
– Эй! – окрикнул его Торп, выбрасывая вперёд руку с зажатым в ней амулетом вроде того, что он давал Верити. – Кажется, ты зол не на него, а на меня. Поговорим?
Я стояла, наклонившись над массивным дубовым столом, и пыталась изобразить аккуратный кремовый узор на большом слоёном торте, что без специального кондитерского шприца получалось, если говорить откровенно, не слишком удачно. На стол именитым гостям такое точно не подашь. Хорошо, что среди прислуги всегда находились желающие полакомиться моими кулинарными экспериментами, а главный повар не ругал за перевод продуктов, давая мне возможность, что называется, творить и вытворять.