– Товарищ майор, только не забывайте, что дело на контроле там! – следователь потыкал указательным пальцем вверх. Чувствовалось, что его раздражает независимое поведение комитетчика. Кроме того, и внешностью Дубовик был полной его противоположностью, что ещё больше усугубляло отношение Моршанского к красавцу майору. Даже очки, которые, по его мнению, умаляли мужественность, Дубовику придавали особенный шарм. – Как бы… – следователь сделал выразительный жест пальцами, как будто стряхивал пыль с плеча.
Дубовик неожиданно для всех громко рассмеялся:
– Вы за чьи звёзды боитесь? Герман Борисович? На мой век их хватит! – и, не дожидаясь ответа, спросил Сухарева, прекращая тем самым пикировку: – Думаю, нам пора работать.
Тот поспешил согласиться, боясь продолжения неприятного разговора, и, видя, что Моршанский, глядя исподлобья на майора, тщетно пытается найти достойный ответ, примирительно сказал:
– Перестань, Герман Борисович, будь мудрее… – и, подмигнув оперативникам, сделал выпроваживающее движение руками.
Выводы экспертизы относительно смерти Жуйко были однозначны: отравление барбиталом.
Сам Карнаухов подробно описал картину отравления:
– Таблетки барбитала хорошо растворяются в спирте, но не в воде, и фармацевт об этом знает. Кроме того, Жуйко страдала алкоголизмом, перед смертью несколько дней пила, а это очень усугубляет картину отравления, при хроническом алкоголизме эти таблетки противопоказаны. Мало того, доза была ударная – два с половиной грамма. Примерно столько же осталось в стакане. От такого отравления произошло отслоение кожи, что ещё раз подтверждает наличие барбитала в крови. Смерть была неизбежна. Так что, Жуйко не оставляла себе ни единого шанса. У неё произошла аспирация рвотными массами, то есть занос частичек пищи в лёгкие, что вызвало нарушение функции внешнего дыхания – асфикцию. Хочу обратить ваше внимание на то, что в рвотных массах я обнаружил остатки той же колбасы, что и у Капустиной: «Деликатесная», твёрдокопчёная, высший сорт. Именно от неё мы обнаружили в мусорном ведре у Жуйко шкурку с остатками мяса и жира. – эксперт пробежал глазами по листку: – собака профессора Полежаева была усыплена тем же препаратом. Так, что ещё? Да, водка в стакан налита была из той бутылки, что стояла на столе.
Гулько добавил картину смерти своими экспертизами:
– На бутылке, стакане, дверном крючке, на упаковке «Winston», на чемодане – отпечатки пальцев только самой Жуйко. В комнате есть разбросанные отпечатки пальцев других людей. Я их классифицировал, есть мужские и женские; как будут необходимые отпечатки для идентификации – скажу чьи. Обе пуговицы – от блузки, надетой на трупе. Губная помада и в доме, и на губах, и на окурке, найденном на пожарище, одна и та же. Пока всё.