- Вы купайтесь покуда в открытом море, я отвечу потом.
Но у меня с терпением плоховато. Я ерзаю. Мы молча, как зачарованные, приближаемся к нашей бухте, не отводя взгляда от острова кристалла. И все-таки заставляю Слободана рассказать.
- Этот берег на протяжении километров 30 издревле принадлежит роду Паштровичей. Славяне здесь живут около трех тысяч лет. А Черногория называется так, оттого, что горы поросли лесами и издалека кажутся черными. А этот остров - был как бастион рода Паштровичей, из его дома отстреливались от пиратов - гусаров, по-нашему.
Мы переглядываемся: смысл слова "гусар" (гусарить) раскрывается для нас в новом аспекте. А Слободан продолжает:
- Вы, наверное, знаете, что юг Европы завоевывали турки, они дошли до Вены, но это место турки завоевать не смогли. Они были здесь в 19 веке всего 80 дней. Турки мучили на этом острове предков нынешних Паштровичей, превратив его в тюрьму. С тех пор это и остров, и памятник одновременно. В доме, что на нем, с тех пор никто не живет, и Паштровичи его никому не продают - как можно продать родовую память, пусть и горькую?..
- Ну вот, Елена, тебе и остров для поэта! - вдыхает Ирина Ратуш.
Всем грустно - опять про войну...
О войне не упоминают здесь всуе, хотя она близко. Словно дают совет своим молчанием: "Будьте счастливы сейчас - умейте ценить момент!"
Но все равно каждое утро я спешила на веранду, чтобы увидеть этот остров. По ночам он снился мне. Забегу вперед, в Москве, отбирая фотографии, мы вдруг обратили внимание на снимок сделанный мной перед отъездом: Сережа, сзади остров, но над ним вздымается странная голубая башня, башня выросшая из кристалла моих снов - башня для поэта! Несклонные впадать в шизофренический мистицизм, мы предположили, что это обычный брак, однако, вгляделись и увидели, что башня отражается в воде.
- Все. Экскурсия окончена. Сейчас я должен принять клиентов, Слободан выпрыгивает из катера в одних плавках, - лишь с поясной сумкой-кошельком и при мобильнике.
- Ты пойдешь в офис в таком виде?! - удивляется Сергей.
- Я тридцать лет боролся за право появляться в своем офисе в таком виде, - гордо восклицает Слободан и добавляет, - Вечером я повезу вас на бомонд - приготовьтесь!
Приготовиться? Но как? В наших дорожных сумках - сплошные признаки борьбы за право ходить в чем хочешь, а не в чем полагается, тем более на бомонды какой-то непонятной элиты. Да и ехали мы не на курорт, а на тусовку художников, только сбежали, утомленные их беспрестанным разгильдяйством. И все же не суетимся - загораем.