Ссзади, со стороны второго «Либертадора», раздалась непереводимая матерная тирада. Я отскочил в сторону, пытаясь держать в поле зрения и этот сектор атаки, откуда, обогнув «нашу» машину, на меня надвигалось ещё трое бритоголовых бойцов, на ходу расстёгивающих куртки и достающих оружие.
— Бросай пистолет!
Щаааз!
Первый тем временем тоже достал ствол, но держал его дулом в землю, применять пока не собирался.
— Он меня толкнул! — для чего-то заявил я, но больше это походило на жалобный отмаз.
— Быстро бросай оружие, руки за голову! — Первый сдвинулся вправо так, чтобы всё же обойти меня, увеличить и без того огромный угол между ним, мной и бойцами из другой машины. Я вновь подался назад, решив упереться спиной в стену, так меня точно не окружат. Правда, и убежать я вряд ли смогу.
— Все назад! — взмахнул я пистолетом. — Буду стрелять!
Ответам мне стали насмешливые улыбки. Ага, так они мне и поверили, лоху и фраеру, что я всё брошу и открою по ним огонь.
Я неторопливо, будто на занятиях по военной подготовке, передвинул рычажок предохранителя в боевое положение.
— Я не шучу!
Они вновь не поверили. В этот момент спина моя уткнулась во что-то твёрдое — стена дома. Противники приготовились прыгать с двух сторон одновременно, не давая шансов для иного развития событий. Всё, больше тянуть нельзя.
Ба-бах!
Повезло, не попал. Мой первый собеседник схватился за ногу чуть выше колена, роняя пушку и припадая на здоровую ногу.
— Ах, ты ж…!
Его отборный мат я не слышал, у меня были дела поважнее.
Бах. Бах. Ба-бах.
Есть, два рикошета в землю перед оставшейся троицей и одно попадание, на сей раз ниже колена. Надвигающаяся на меня стена из громил резво откатилась назад.
Я намеренно не стрелял на поражение. Это смерть, такого по отношению к своим людям Виктор Кампос не простит, независимо от причины, по которой хочет меня видеть. А так может быть, его же ребятки напали первые?
— Назад, уроды! Всех положу! Оружие на землю!
Естественно, оружия никто не сложил. Наоборот, на меня смотрело целых три ствола, готовых в любой момент отправить к праотцам. Три, потому что водитель «нашего» «Либертадора» оббежал машину и занял пост выведенного на время первого бойца. Теперь уж точно пат.
Они не стреляли в меня, знали, что хозяин приказал доставить живым. Возможности у них были, как и опыт ювелирной работы с оружием. Но гнев хозяина важнее того, что я, возможно, укокошил одного из них. В глазах парней читалось жгучее желание нарушить запрет, и если сильно дёрнусь, они так и сделают.
Бандиты больше не лезли дуром вперёд. Перегруппировались, став полукругом, не спуская меня с прицела. Я проходил в школе тактику, и понял, что дела плохи. Они выждут момент, вновь атакуют, и тогда я ничего не успею сделать. В обойме осталось шесть патронов, убить я не смогу ни одного из них, достаточно будет пули в предплечье, или, опять же ногу. После чего меня, раненого, отметелят, засунут в салон, где скрутят и ещё раз хорошенько приложат. Что будет потом, знают только почитаемые сеньором Кампосом Древние.