Она отрицательно замотала головой.
— Я согласен, моральная сторона проекта… Та ещё, учитывая подробности твоего зачатия. Но подумай о технической. Это гены! Наследственность, здоровье вашей семьи на долгие годы! Да что там, навсегда!
Ты хочешь рискнуть и подставить семью, открыв ящик Пандоры? Мы ведь не знаем, к чему ведёт та или иная модификация. Каждый год учёные выявляют в них что-то новое, хотя, казалось бы, всё уже давно изучено и переизучено. Но нет — всплывают новые особенности, новые патологии. Ты не имеешь права так рисковать! В дела природы вмешиваться нельзя!
Она вновь замотала головой.
— Я обо всем уже подумала. Я ДОЛЖНАрешиться на этот шаг. Иначе… Иначе планета не выживет.
Из его груди вырвался разочарованный вздох.
— Я не могу быть сильной правительницей, — с жаром продолжила Лея, вскочив, — но сделаю всё, чтобы такой появился в будущем. Моя мать не нашла подобного для меня. — Она бросила виноватый взгляд. — И сегодня честно тебе об этом сказала. А где гарантия, что получится у меня, если пойду естественным путем?
Вдруг мой ребенок будет слабым? Ещё слабее меня? У меня хорошая закалка, хорошая школа жизни, но своего ребенка я в корпус не отдам, как меня мать! — На этих словах голос её высочества задрожал. — Я смогу выдержать многое, но сможет ли он? Или она, если родится девочка? Особенно девочка! Нет, Серёж, это решено. Я сделаю это. Создам сильного лидера, который возглавит страну в будущем. И точка.
— Я не хочу участвовать в этом глупом проекте, — усмехнулся он, откидываясь назад. Последовавшее за этим его озадачило, а затем взбесило.
— Хорошо, я сделаю это без твоего участия. — Она показно отвернулась и пошла к столику с косметикой.
— Что? Ты хочешь сказать что?..
Его челюсть отвисла. Лицо вспыхнуло, затем накатила волна жгучей злобы. То есть, она готова оставить его за бортом? В вопросе рождения наследника? ИХ ребёнка, о котором столько было сказано? Ну, ничего себе!
Приступ накатил волной. С бешенными глазами он подскочил к ней, что-то кричал…
…Но оказался лежащим на полу лицом вниз с вывернутой рукой. Сознание медленно прояснялось.
— Полегчало? — спросил сверху участливый, но одновременно ледяной голос. Это была всё та же Лея, но отчего-то вдруг переставшая быть его. Какая-то чужая, незнакомая.
— Да, отпусти.
Она отпустила. Он поднялся, потирая запястье, пытаясь понять, что чувствует, и что произошло.
Это был ключевой, поворотный момент в их жизни, ибо незаметно для обоих они перешли грань, за которой… За которой их ждало что-то совершенно иное.
— Лея, не делай так. Я против.