Это походило на зависимость. Отчасти из-за страха – ещё раз доказать себе, что действительно умеешь двигать вещи силой мысли, отчасти из-за непривычного наслаждения, словно от обладания какой-нибудь новой вещью, которую постоянно хочется потрогать, поносить или повертеть в руке.
Когда же наступило утро, лишённый достаточного количества часов сна организм отказывался мечтать о чём-либо, кроме кровати и подушки. Но выбора не было – пары сами себя не отсидят.
Как это бывает первое время после любого особо счастливого события, угрюмость серого утра скрашивали светлые мысли о магии и предстоящем новым дне в Академии. Соседи по комнате даже расспрашивали, чего он такой улыбчивый ходит с зубной щёткой, протирая красные от недосыпа глаза, но в ответ ничего вразумительного не получили.
Пары тянулись долго. Особо долго тянулась философия, преподаватель которой, Сергей Иванович, всем своим видом показывал тяжесть древней науки. Лекции Сергей Иванович читал из головы, совершенно не пользуясь записями, при этом сидя за столом на манер статуи Мыслителя, устало опёршись лбом о кулак и с закрытыми глазами, извергая из глубин разума заумные слова, которые никто кроме него и не понимал. Лицо при этом искажалось в хмурой гримасе, словно от головной боли, и, будто отдыхая от некоего особого состояния, Сергей Иванович изредка вставал с преподавательского стола и бродил туда-сюда по аудитории, прерывая сон многих своих неслушателей.
Саша часто был одним из них. Особенно в те дни, как этот, когда он сильно не высыпался. Сквозь пелену разума, улетающего из реального мира, доносилось что-то про атомизм, Демокрита, Аристотеля и других древнегреческих философов. Туман в голове почти уже унёс Сашу в мир сновидений, как его погружение жестоко оборвали.
– Савельев!
Сергей Иванович хоть и подходил на «интеллигентного алкаша», благодаря потрёпанному виду человека, всю ночь размышлявшего о бытии, заручившись катализатором мыслей в виде бутылочки (а то и двух) «беленькой», но от студентов требовал бдения. Требовал, несмотря на то, что он, вроде бы, и мог бы понять их. Особенно тех, кто пришёл на первую пару после схожего с размышлением о бытии занятия. Схожего, скорее всего, исключительно наличием алкоголя, но люди непредсказуемы – бывает и философия присутствует в студенческом досуге.
В общем, особо наглеть Сергей Иванович не позволял, иначе его занятия превратились бы в тихий час.
– Итак, Савельев. Атомизм Демокрита вам настолько скучен, что вгоняет в сон?
Саша ничего не ответил. Во-первых, мозг ещё плохо соображал, во-вторых, бесполезно было оправдываться. Захочет – вздует, захочет – помухрыжит и отстанет.