А я наконец смогла вывернуться из захвата огненного и повернулась к нему лицом, пристально разглядывая его. Даже нарисовав его на своей картине, я уже тогда считала его невероятно привлекательным. Его рыжие, огненные длинные волосы обрамляли его симметричное, слегка вытянутое лицо. Красивые прямые брови были такого же рыжего оттенка как и волосы и подчёркивали прямой высокий лоб. , даже нос с горбинкой не портил его симпатичную внешность, а наоборот придавала особенного шарма. Его фигура была слегка худощавой, а кисти рук тонкими и изящными. В отличии от мускулистого и подтянутого Сиона, Мирея можно было бы назвать утончённым.
— Ну, здравствуй, Сион-Мирей, — тихо начала я разговор со своим изменившимся мужем.
Вместо ответа, мужчина подался вперед, уткнулся лбом в мою шею, и обнял руками за талию. А затем тихо заговорил, мне даже пришлось поднапрячь слух, чтобы услышать.
— Я и не знал, что магия ритуала восстановит мой прежний облик. Я был готов провести всю эту жизнь в теле слабого существа, лишь бы быть рядом с тобой, любимая. Прости меня, Аиралина, ты этого не помнишь, к счастью, и я надеюсь воспоминания не вернуться к тебе никогда, ради тебя самой. Но я хочу чтобы ты знала, я сожалею, что причинил тебе боль, если бы я мог повернуть время вспять, я поступил бы по другому. Я согласился на ритуал, чтобы быть с тобой, хотя бы в этом перерождении. Ведь ты не сможешь прогнать меня, раз я связан с другими твоими истинными. Я поступил эгоистично, но я не жалею об этом, если в следующей жизни ты от меня откажешься, я пойму, просто помни, что я люблю тебя. Аиралина, я люблю тебя, люблю, — тихо шептал мужчина, будто в бреду.
А я из всего услышанного, поняла, что любит он свою Аиралину, а вовсе не меня. Хоть я и не ожидала, что между мной и моими мужьями любовь возникнет сразу же, и сама еще не испытывала это светлое чувство ни к кому из них, но мысль о том, что Мирей станет ожидать того чего я не могу ему дать — например стать его Аиралиной, а я точно не она, больно кольнула и осела камнем на душе. А решив хоть в кои-то веки побыть честной сама с собой, я поняла, что завидую той самой Аиралине, которую так сильно любит её феникс. Мне ещё не верилось, что я и есть Аиралина, но даже если это и так, я не помню свои предыдущие жизни как Мирей и не могу понять его до конца.
И мне резко перехотелось вести какие либо разговоры и вообще, захотелось сбежать и поплакать в подушку. Похоже магическое успокоительное теряет свой эффект.
И я, ляпнув что мне срочно нужно в дамскую комнату, оттолкнула от себя Сиона-Мирея и сбежала. К себе. Одеваться, сушить волосы и дать волю эмоциям. К счастью, никто за мной не увязался.